Путевые заметки. Прекрасная Италия. Неаполь, ч 2

   Заморив червячка двумя глотками эспрессо и ромовой бабой, рома в которой было так много, что его можно было успешно отжать, сходив быстренько в торговый пассаж «Галерея Умберто» и загадав желания на расположенном в центре здания зодиакальном круге, мы двинулись на экскурсию в чрево Неаполя.
 
   По пути попадается замок Кастель-дель-Ово, к которому прочно приклеилось название Замок Яйца или Яичный замок, в связи с чем мы опять слушаем историю о Партенопее.

   Оказывается, к берегу ее прибило еще живой, и она на берегу перед смертью снесла яйцо. Надеюсь, Одиссей к нему не причастен, а то как-то его облик, сложившийся в детстве, то ли меркнет, то ли начинает играть новыми красками. Пока не определилась.

   Это яйцо поэт Вергилий положил в амфору, наполненную водой. Амфору поставил в клетку, а клетку подвесил где-то в подвалах замка. Где это яйцо до поэта хранилось, история умалчивает. В общем, у Вергилия получилось, как у нашего родного доморощенного Кащея. Неаполитанцы считают, что пока яйцо хранится, с Неаполем ничего худого не случится. А потому улочку неподалеку от «яйца» уважительно называют виа Партенопея и ставят памятники сирене.

   Один промелькнул очень быстро. Заметили, что сирена из окружения дельфинов машет нам рукой. Уж, не спеть ли хочет? Неее, спасибо, не надо! Мы мимо. Ни крыльев, ни птичьих ножек у девушки замечено не было.

   А вот конную статую Виктора Эммануэля рассмотрели внимательно, стоя у светофора. Партенопея установлена у подножия памятника в полный рост на человеческих ногах. Дородная такая, мощная женщина, которая коня на скаку остановит и без пения.

   Андерсен, побывав в Неаполе, написал свою «Русалочку». Он, как и художники со скульпторами,  которые для создания романтичного образа изображали сирен с человеческими ногами или с рыбьим хвостом, тоже сделал свою героиню русалкой. Рыбий хвост все же сексуальней куричьих лапок. Как думаете, мужчины?

   В переплетении узких улочек, куда наш автобус не смог заехать, меня впечатлили две истории.

   Первая – о святом Януарии, покровителе Неаполя. Епископ Януарий проживал в незапамятные времена в маленьком городке в двух часов езды от Неаполя. За то, что он отказался отречься от христианства, был подвергнут пыткам и казнен путем отрубания головы. Некая женщина собрала в сосуд кровь с места казни Януария.
   В это время у Неаполя был уже покровитель, но, увы, не мученик. А защитная сила у немучеников как-то не очень сильна. Потому тогдашний неаполитанский епископ решил, что мощи Януария городу очень подходят, «приобрел» их и перенес в город вместе с сосудом, наполненным  кровью святого.

   Всё это хранится в соборе святого Януария и защищает неаполитанцев от разных бед. Их вера в защиту Януария подкрепляется три раза в год в определенные памятные даты, когда при большом стечении народа из реликвария, ключи от которого находятся у мэра и у епископа, выносится сосуд с застывшей кровью. На глазах людей кровь начинает разжижаться и вскипать. Это хороший знак. Трижды чуда не происходило: перед началом второй мировой войны, извержением Везувия 1944г и сильным землетрясением 1980г. А также, увы, в конце 2016г. Но будем надеяться, что всё обойдется.

   А еще меня тронула история неаполитанского врача Джузеппе Москати. Я бы его назвала Врачом с большой буквы. Он умер от истощения в 47 лет. По словам коллег Москати не только не отказывал никому в медицинской помощи, но еще и помогал беднякам, вкладывая в рецепт свои деньги, порой последние.

   Особо трогательным образ врача становится после просмотра фильма о нем «Джузеппе Москати. Исцеление любовью».
   Через 60 лет после смерти в 1987 году  Москати был канонизирован Римским Папой. Мощи святого находятся в церкви Джезу Нуово, к которой нас гид и подвел, распутывая клубок узких улочек.

  А потом мы с точностью курьерского поезда вынырнули из неаполитанского чрева в другом месте, куда тут же наши водители подали наш золотой «мерседес».
Едем покорять Везувий!

июнь 2017