У моря

Бежали тучками барашки,               
вертел баранину мангал,               
песчаный пляж раскинул ляжки               
и безмятежно загорал.
Она лежала очень скромно,               
приговорив меня условно,               
чтоб я мечтою воспылал:               
лицо газеткою прикрыла,               
но вечным зовом поманила               
ладошка вскинутой руки;               
на половинках спелой дыни,               
купаясь в собственной гордыне,               
ей подпевали бугорки
из-под бикини очень нежно;               
ложбинка между сфер небрежно               
мой взгляд направила в пупок,               
а пуп с неведомым искусством               
наполнил взгляд особым чувством               
и замотал в один клубок               
инстинкта смутное влеченье,               
желанных ног предназначенье               
с призывом помнить назубок               
в объятьях страстных тихий лепет,               
и учащённый сердца трепет,               
и каждый чёрный завиток.
 
Склонившись телом над брюнеткой,               
я сдвинул вбок с лица газетку,               
и губки молвили: "Нахал!"               
Глаза же дали пропуск сразу               
к мечте и знойному экстазу,
где я пупок поцеловал...
***