Зухенвирт. О рыцарском походе герцога Альбрехта

Петер Зухенвирт

О рыцарском походе герцога Альбрехта
(фрагмент поэмы)

IV.

В то лето как Христово Рождество
Отметил мир тринадцать раз по сто,
И семь десятков раз к тому в придаток,
В седьмой год неоконченной декады,

5 Из Австрии в край дикий и суровый
Отправился муж благородной крови -
Честолюбивый Альбрехт, славный герцог,
Что возжелал умом и храбрым сердцем

Добиться рыцарского звания и славы.
10 Он твёрдо знал, что безусловно правы
Кто судят: золото дороже серебра:
И кнехтов благородных он собрал,

И много рыцарей с собой высокородных...

(Перевод со старонемецкого - iskander ulmas)


Оригинальный текст:

Von hertzog Albrechts ritterschaft.

IV.

Da man von Christ gepurt verwar
Tzalt drewtzehen hundert jar
Und uber sibentzig jar dar nach
In dem sibenden daz geschach,

5 Daz sich hub von Osterreich
Hertzog Albrecht tugentleich,
Tzuchtig, warhaft unde still.
In trug sein hertz und auch sein wil,

Daz er tzu ritter werden wolt;
10 In dauchte wol, in tzem daz golt
Paz den daz silber, daz waz recht.
Mit im rait manig edel chnecht

Und manig ritter wol geporn...



Peter Suchenwirt. Von hertzog Albrechts ritterschaft [IV, 1—13.]
http://www.archive.org/details/erzhlendedicht00bobeuoft


Сокращенный прозаический пересказ поэмы (найдено в сети):

В лето по Р. X. 1377 доблестный герцог Альбрехт поднял крест против Литвы для того, чтобы получить достоинство рыцаря: ибо он справедливо думал, что золотые шпоры рыцаря гораздо больше к нему пойдут, нежели серебряные шпоры оруженосца. Вместе с ним село на коней пять графов и множество рыцарей и оруженосцев. Такого прекрасного ополчение никогда не было видано: оружие и убранство на людях и на конях слепило глаза своим блеском. Ни одному городу, ни одной стране на своем пути крестоносцы не делают ни малейшего зла. В Бреславле герцог приглашает к себе на пир прекрасных дам; они нарядны, как лес в цветущем мае, и замок полон веселья, танцев и смеха. Другой праздник в Торне, в Пруссии, где блещут алые уста и румяные щечки, жемчуг, венки и ленты. Танцам нет конца, и все идет честь честью. Оттуда ополчение едет в Мариенбург, где живет гросмейстер Генрих Книпроде; благородный хозяин принимает герцога с полным парадом и щедро угощает гостей добрыми напитками и роскошными блюдами. Но особенно привольное и широкое житье, совсем как при дворах, пошло в Кенигсберге. Благородный герцог открывает ряд празднеств обедом в замке. Каждая смена блюд возвещается звуком труб, на золотых блюдах разносят горы жарких и печений и в золотых чашах искрятся французские и австрийские вина.
Наконец, начинаются сборы в Литву: ведь из-за нее гости и съехались. Маршал советует всем запастись съестными припасами на три недели, и все, не жалея денег, закупают даже больше, чем нужно. Тогда гросмейстер объявляет поход в честь австрийцев и Богоматери. На берегу Мемеля приготовлено 610 барок, и лодочникам приходится работать, не покладая рук, от полудня до вечера. На другом берегу тысяча человек отправляется вперед, пролагая топором путь среди зарослей, а войско движется за ними по равнине, изрытой рвами, ручьями и болотами. Ах, куда лучше скакать по венгерской равнине. А то тут только и знай, что слезай с лошади да опять на нее садись, прыгай через рвы, да пригибайся к луке в лесу, где ветви так и норовят схватить всадника за ворот. Тут уже никому не до шуток и не до смеха. Пришла ночь; надо располагаться на ночлег; нечего и говорить, что спать приходилось, где попало. Но на другой день рыцари вступают в землю язычников и радостно пускают лошадей рысью. Впереди идет, по обычаю, Рагнитская хоругвь, затем хоругвь св. Георгия, за ней Штирийская, гросмейстерская и Австрийская. И еще много других хоругвей реет в воздухе. Гордые христианские герои разукрасили шлемы венками и султанами; золото, серебро, драгоценные камни и жемчуг, дары благородных дам своим верным служителям, сверкают на солнце. Но вот, наконец, и деревня. Рыцари бросаются на нее, как гости, которых не пригласили на свадьбу, и открывают с язычниками бал: полсотни этих несчастных убито, деревня сожжена и пламя высоко поднимается к небу. Тогда граф Герман Силли вынимает свой меч из ножен, потрясает им в воздух, говорит  герцогу: «Лучше быть рыцарем, чем оруженосцем» — и посвящает его в рыцари. Герцог, в свою очередь, вынимает свою шпагу и в честь святого христианства и Приснодевы Марии производит в рыцари всех, кто ему представляется. После этого начинается грабеж страны. Бог оказал такую милость христианам, что язычники дали захватить себя врасплох. Это им дорого обходится: их колют и режут. В округ было много людей и добра: сколько убытка для язычников, сколько поживы христианам! Ах, как тут было хорошо!
Ночь была не так весела. Литовцы произвели нападение: приходилось получать удары, не видя врагов; но зато слышно было, как они рычали, словно дикие звери. На другой день маршал выстроил войско, каждый стал под свое знамя в свой ряд. Язычники продолжали кричать в зарослях, но это им не помогло. Много их было перебито, много было забрано у них женщин и детей. И смешно же было смотреть на этих женщин, у которых было привязано по два ребенка, один спереди, другой сзади, и на этих мужчин, которые шли отрядами, связавшись друг с другом, будто на своре. День был удачен, и потому вечером затеян был веселый пир: там без конца подавали гусей, кур, баранов, коров и мед, и он длился до самого отхода ко сну. Чтобы не повторилась та же история, что накануне, маршал велел построить крепкую изгородь и расставил часовых, благодаря чему эту ночь можно было спать спокойно.
На третий день ополчение вступает в другой округ. Тут те же подвиги: язычников травят точь в точь, как лисиц или зайцев, а вечером граф Герман Силли угощает герцога австрийского и новых рыцарей. Провизия для этого ужина приехала из порядочной дали: на нем был подан олень, затравленный за 200 миль от лагеря, и вина все были из Виппаха, Лютенберга и Рейзаля.
Так прошла неделя. Целых три округа было опустошено. Дым от сожженных деревень застилал весь горизонт. Но тут настала непогода: пошли дожди с градом, провизия начала портиться, и стало быть об удовольствии не могло заходить больше и речи. Тогда ополчение трогается назад, к Мемелю, через овраги и болота. В Кенигсберге рыцари и австрийцы, поздравив друг друга с успехом, расстаются, и приятно подумать, как все хорошо кончится! В Ризенбурге герцог получает от герцогини известие, что у них родился сын: какая радость для Альбрехта, у которого это был первый ребенок! Вновь начинаются балы. В Швейднице герцогиня, сама родом из Австрии, устраивает царски щедрый прием: все даром, на свои деньги нельзя купить даже яйца. Дамы и девицы — верх любезности, и три дня проходят очаровательно. Но вот, наконец, и Австрия. Всякому благородному человеку советую я служить св. Георгию и памятовать о словах: «Лучше быть рыцарем, чем оруженосцем», если он хочет, чтобы хвала украсила его имя. Вот совет, который даю я, Петр Зухенвирт».


http://terra-teutonica.ru/topic623.html



Стих по мотивам поэмы Зухенвирта (найдено в сети):


ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ ПЕТЕРА ЗУХЕНВИРТА

В Литву, в Жемайтию пришёл
С гостями знатными отряд.
Затеял "свадьбу". И пошёл
Враз колошматить всех подряд!
Такие танцы затевались,
Что полыхало всё в огне,
Повсюду трупы оставались
И пламя рвалось к вышине.
Клянусь, на свадебке такой
Быть женихом совсем не сладко...
И от своих невест стрелой
Литвины мчались без оглядки!
... Потом граф Цилли поднял меч
И молвил, обратясь к Альбрехту:
"Вам званье рыцаря иметь
Достойней, чем остаться кнехтом!"

http://www.klgd.ru/city/history/almanac/a4_32.php?print=Y
http://terra-teutonica.ru/topic98-25.html

------------------------------------------------

Об авторе:

Зухенвирт
— странствующий певец XIV стол., родом из Австрии. Происхождения бюргерского, З. тем не менее стоял на стороне рыцарско-придворного общества. Сознавая всю его испорченность, он наивно верил, что утратившее идеалы рыцарство легко может возродиться, если только откажется от насилий над народом и взаимной вражды и станет подражать доблестям предков или хотя бы некоторых из современников. В этих видах он в своих "Ehrendreden" (Похвальные речи), по всей вероятности предназначавшихся для чтения, а не для пения, восхваляет незначительные в сущности деяния своих современников, которые он, как очевидец и вместе наемный панегирист, приравнивает даже к геройским подвигам сподвижников короля Артура. З. оставил еще рифмованные описания родовых гербов. В 1377 г. он сопровождал в Пруссию герцога Альбрехта III австрийского. Его "Werke" изд. A. Primisser (Вена, 1827).

--------------------

Девиз поэмы: Pezzer ritter wenne chnecht! или Bezzer ritter, danne knecht = в соврем. немецком: Besser Ritter als ein Knecht - Лучше быть рыцарем, чем оруженосцем.