Габдулла Тукай. Голос горького опыта

Порой в слезах единственному другу
Я изливаю горестную муку.

Раскрою тайны и открою душу,
Страдание и горе обнаружу.

И никого нет для меня дороже
И верю, что меня он любит тоже.

И кажется: для любящего взора
Не может быть ни вздора, ни позора.

Глаза его светятся состраданьем,
Озарено лицо его сияньем.

Тогда откуда-то исходит голос:
"Не верь на свете никому на волос.

Ты видишь лишь что у него снаружи,
Сокрыты глубоко чужие души.

Сиянию лица и глаз свеченью
Ты придаёшь неверное значенье.

Ты беды, горести ему поверил
И искренне сочувствию поверил.

И, облегчённая, душа воспряла
И всё вокруг, сверкая, засияло.

А свет сочувствия и пониманья -
То блеск твоих же слёз и ликованья.

Искать участья - тщетное старанье,
Никто не знал любви и состраданья.

Твой друг - и эта предстоит наука:
О подлости и вероломстве друга".

И, потрясённый, я тогда сникаю
И сокрушённо к голосу взываю:

- Скажи, о голос! Ты звучишь так странно,
Ты голос ангела или шайтана?

И отвечает голос, словно рокот:
- Не обессудь. Я - старый горький опыт.


1910