Пабло Неруда. Ода вину

Вино цв'ета дня,
вино цв'ета ночи,
вино с пурпурной гущей на дне –
или с кровью  топаза,
вино, –
дитя земли
и звезды,
вино, –
словно гладкий клинок золотой,
словно бархат мягкий,
когда его теребишь рукой;
вино, что лозой перевитой
висит над нами,
с о к  любви,
подобие моря –
тесно тебе в одном бокале,
в одинокой песне, в одном человеке:
ты всех в общий  х о р  собираешь –
а порой – в тесный хор друзей.
Подчас ты живешь
лишь памятью
скорбной;
с тобою, в людском потоке,
мы идем от могилы к могиле:
г р о б н и ц  холодных  к а м е н о т е с  ты;
и мы плачем слезами,
что потом иссякают.
Но прекрасная
весенняя одежда твоя –
д р у г а я :
сердце взмывает к высоким ветвям,
ветерок серый день тормошит –
и остывшая душа
оживает.
Вино весну
тороп'ит:
радость растет как куст сирени,
рушатся кручи
и стены,
смыкаются бездны –
и хвалебная песнь рождается.
– О, ты, чаша вина в пустыне –
рядом с нею, сладчайшей – той, что люблю я –
сказал когда-то старый поэт.
Так пусть же вино из кувшина
с поцелуем любви
поцелуй свой сливает.

В мгновение ока, любимая,
бедро твое делается
изгибом бокала,
до краев налит'ого,
грудь твоя – нежными гроздьями,
грива волос твоих – пламенем хмеля,
соск'и – виноградинами,
а пупок – безупречной печатью
на твоем животе, сосуде округлом;
любовь же твоя – потоком вина
нескончаемым,
светлым лучом, что в грудь мне вливается:
сверканием жизни самой.

Но ты, вино жизни –
не только любовь:
поцелуй обжигающий
или сожженное сердце –
ты – дружба людская –
и ясность;
ты целый свод правил –
и цветущих лугов изобилье.
Люблю, когда на столе,
среди разговора,
сияет бутылка
с мудрым вином.
И пусть его пьют,
вспоминая
с каждой каплею золота,
каждым бокалом топаза,
с каждою ложкой пурпура –
об осени, что поработала вволю,
чтобы наполнить вином сосуды –
и возглашая тосты в честь сделок,
пусть человек неразумный научится
о земле вспоминать и долгах перед ней:
чтобы  в е з д е  з а з в у ч а л и  гимны плодам.



ODA AL VINO
de Pablo Neruda

Vino color de dia,
vino color de noche,
vino con pies de purpura
o sangre de topacio,
vino,
estrellado hijo
de la tierra,
vino, liso
como una espada de oro,
suave
como un desordenado terciopelo,
vino encaracolado
y suspendido,
amoroso,
marino,
nunca has cabido en una copa,
en un canto, en un hombre,
coral, gregario eres,
y cuando menos, mutuo.
A veces
te nutres de recuerdos
mortales,
en tu ola
vamos de tumba en tumba,
picapedrero de sepulcro helado,
y lloramos
lagrimas transitorias,
pero
tu hermoso
traje de primavera
es diferente,
el corazon sube a las ramas,
el viento mueve el dia,
nada queda
dentro de tu alma inmovil.
El vino
mueve la primavera,
crece como una planta la alegria,
caen muros,
penascos,
se cierran los abismos,
nace el canto.
Oh tu, jarra de vino, en el desierto
con la sabrosa que amo,
dijo el viejo poeta.
Que el cantaro de vino
al beso del amor sume su beso.

Amor mio, de pronto
tu cadera
es la curva colmada
de la copa,
tu pecho es el racimo,
la luz del alcohol tu cabellera,
las uvas tus pezones,
tu ombligo sello puro
estampado en tu vientre de vasija,
y tu amor la cascada
de vino inextinguible,
la claridad que cae en mis sentidos,
el esplendor terrestre de la vida.

Pero no solo amor,
beso quemante
o corazon quemado
eres, vino de vida,
sino
amistad de los seres, transparencia,
coro de disciplina,
abundancia de flores.
Amo sobre una mesa,
cuando se habla,
la luz de una botella
de inteligente vino.
Que lo beban,
que recuerden en cada
gota de oro
o copa de topacio
o cuchara de purpura
que trabajo el otono
hasta llenar de vino las vasijas
y aprenda el hombre oscuro,
en el ceremonial de su negocio,
a recordar la tierra y sus deberes,
a propagar el cantico del fruto.

(с испанского)