Колодец! Что за тайна тайн!

Послание будущему Эмили Дикинсон
   
Кэрол Руменс
The Guardian
4 октября 2010 г


Признаюсь,  не заглядывала уже год в сборник стихов Эмили Дикинсон.  Это чудесная книга, подходящая под любой момент жизни и вызывающая подъем духа.  Нет поэта, который бы так сбивал с толку и, одновременно, очаровывал.  Подобно Стивену Хокингу, Дикинсон может увести на край космоса –  до которого миллионы световых лет - или же зайдет к вам домой с черного хода.  И в  микрокосмосе и в космосе,  Дикинсон  убеждает: стихи не обязательно должны быть длинными, чтобы очаровывать.

Сегодня я выбрала  стих 1400, «Колодец! Что за тайна тайн!» ("What mystery pervades a well!")
Это странный, "бездонный", стих.  Вначале кажется, что колодец выступает как вполне реальный, а не метафорический, источник духовного подъема, но с первых же строк Дикинсон уводит от очевидности, превращая колодец в своего рода черную дыру.  Мы не видим в колодце некоего друга, на манер колодца Симуса Хини. 

Странная персонификация воды  “Пришелец из других миров/Нашла в графине дом"  ("A neighbor from another world / Residing in a jar")  может навести на мысль о  джине в бутылке – но только на мгновенье.  Стоит только «приподнять крышку» и мы попадаем в бездонную глубину,  и понимаем, что мы видим только поверхность воды. Под поверхностью скрыта тайна. Так, Дикинсон, используя метафору колодца, предлагает  заглянуть "в бездну".

Трава, растущая рядом с колодцем,  представляет собой еще одну  ненарушимую поверхность, и ведет к аналогии с осокой, растущей у моря. Но осока растет на почве, которая засасывает. "Бездонность"  прекрасно описывает наш тревожный мир,  и кажется, что Дикинсон хочет остановить нас от хождения по осоке. Поэтому она укорачивает строку, и добавляет, что у осоки «нет дна», она  такая же бездонная как море.  Заметьте, что трава и осока персонифицированы, и, как вода, имеют мужской род. Природа остается традиционно феминистичной.

Повторяемая рифма с "e"  в третьем и четвертом куплете звучит несколько странно.  Последовательное использование (he/me/be/sea), по-видимому намеренное. Подобно осоке, на которую набегают волны, четвертый куплет борется с ритмом, и намеренно не закончен.

У Дикинсон есть более ранний стих «Принеси мне солнце в кружке/Наливай скорей Росу/Расскажи, как утро спешно/И кто выткал синеву !»  ("Bring me the sunset in a cup»).  Природа здесь также безразмерна, как  "колодец",  "она" полна чудес, она действует.  Дикинсон – поэт  ясного видения: в ее стихах бесчисленные закаты, рассветы, цветы и пчелы, все они обладают цветом.  Колодец, напротив, бесцветен;  он обладает жуткой тайной, и он неподвижен.

Тот факт, что колодец – дело рук человека, не мешает Дикинсон ассоциировать его с Природой.  Но образы, которые порождает природа – это дом с привидениями – и они  тревожат. Природа, которая сталкивается с человеческим миром, остается загадкой.  Может быть она только тень, тень на стене платоновской пещеры?  Домов с привидениями, конечно же, надо избегать. Но  образ "привидения" имеет и большое теологическое значение. Может быть он поможет "узнать, о чем думает Бог"?

В конце концов, анализ не дает ответа. Стих постепенно сводится к предупреждению в отношении нашего самомнения: самомнения науки,  и возможно самомнения поэзии.  Рассказчица относит себя безусловно к тем, кто  знает Природу, но понимает, что это знание в итоге оказывается недостаточным.  Последние афористические строки -  маленький урок для человечества.

Чем дальше стих движется к абстракции, тем глубже мы погружаемся в колодец, в котором слова уже не отражают свет.  Слова признают свое поражение.  И все же,  путем намеренных воображаемых "ошибок" рассказчица раскрывает свой мир.  Она не Стивен Хокинг, но марсианин, посылающий открытки в будущее. Ее смелые сравнения и персонификации ничего не могут объяснить, но они приближают нас к волнующему чувству изумления.  И наука пока не добавила ничего, что могло бы разрушить это чувство изумления.


Колодец – что за тайна тайн!
Вода живет и все!
Пришелец из других миров
Нашла в графине дом -

Никто не видел, где предел
Приподними стекло –
Как будто бездну ты нашел
Взглянув в ее лицо. 

Трава не выдает свой страх
Я часто поражаюсь
Так близко от меня стоит
И смотрит не смущаясь.

У них есть странное родство
Осока рядом с морем
Хотя у моря нету ног
И не такая робость. 

Природа может быть странней -
Те, кто о ней болтают,
Не видели ни призраков
Ни  стаи привидений.

Могу я только пожалеть
Тех, кто ее пытают -
Чем ближе к тайне подойдут -   
Тем меньше они знают.

vip/2013


What mystery pervades a well!
That water lives so far –
A neighbor from another world
Residing in a jar
Whose limit none has ever seen,
But just his lid of glass –
Like looking every time you please
In an abyss's face!
The grass does not appear afraid,
I often wonder he
Can stand so close and look so bold
At what is awe to me.
Related somehow they may be,
The sedge stands near the sea –
Where he is floorless
And does no timidity betray
But nature is a stranger yet:
The ones that cite her most
Have never passed her haunted house,
Nor simplified her ghost.
To pity those that know her not
Is helped by the regret
That those who know her, know her less
The nearer her they get.