Град Небесный

Мы разменяли парочку тысячелетий,
И вдруг сказал ты: наше тщетно ремесло.
И, оставив поле битвы многолетней,
Кричишь, что здесь все умерло давно:
Души, мол, навеки заперты в гробах,
И, мол, заведомо проигран каждый бой,
И, дескать, бьют уже по нам колокола,
И слышен уж по нам свирепый волчий вой…
Но хватит ныть. Узри небесные чертоги!
Инквизиторских костров вулкан дымить устал:
Ученый выполз робко из своей берлоги;
Философ и поэт – взошли на пьедестал.
И даже чернь чужда не оказалась Просвещенью:
Два и два способны, как-никак, сложить.
И чем дальше так идет – тем больше верю,
Что нектар наук сакральных им дано испить.
Планету держит Тьма в ежовых рукавицах,
Но в ночи для нас горит огонь прелестный.
Нас больше стало. Мы есмь Град Небесный.
И все шире с каждым днем его границы!

А ты ворчишь: вокруг, мол, серо и убого!
Но задай себе вопрос: не оттого ли так,
Что за какой-то там ломаный медяк
Ты согласился так легко забыть про Бога?
Ты волосы постриг, и бороду побрил,
Пиджак, машину, домик прикупил,
Завел семью, проценты платишь банку…
Уронил, короче, слишком низко планку.
И ничто тебя, по сути, не колышет.
Что вне стен твоих – не твоя проблема.
Ты слишком занят: досуг, семья, карьера…
И так по кругу, покуда тело дышит.
Не посетить тебе безмолвные ашрамы,
Не проповедовать со мной под плач гитары.
Ты не читаешь «Харе Кришна» нараспев:
Привык монетами ты мерить свой «успех».
Ты горд своей работой и дипломом,
И однажды грезишь сделать миллионы,
Удачно прикупив растущих акций,
Чтоб вызвать шквал восторженных оваций.
На подоконнике твоем, конечно, фикус.
Но по ночам заснуть мешает горький привкус,
Берущийся, как гром, из ниоткуда.
Такой же привкус чувствовал Иуда…

И как же злато мог на медь ты променять,
На рубеже эпох, когда взошла звезда,
И вновь, как прежде, три седых волхва
И с ними все, кто зряч – отправились встречать
Того, кто мир избавит враз от горя,
От плена смертного, от вражды и боли,
От черных помыслов, от демонов и бесов;
Того, кто был убит, но вновь воскреснул!
Неужто думаешь, что хлипкие строенья,
Тобой воздвигнутые из песка сырого,
В час предначертанного светопреставленья,
Не сгорят во чреве у Огня Живого?!
Неужто думаешь, что ложь сильнее правды?
Неужто хочешь до последнего плясать
Под дудочку царишек самозваных,
А Князя подлинного так и не признать?

Дело твое. Для каждого своя судьба.
Я волосат – ты же выбрит гладко-гладко.
Твой дом средь города. В глуши моя изба.
Ты на виду, а я – незримая загадка.
Твой галстук хорошо сидит, а я в лохмотьях.
Ты моден и успешен, я же нищ и наг.
Зато я духом жив, а ты почти покойник.
И для таких, как ты, такой как я есть враг.
Но для меня ты друг. И я тебе как другу
Советую под дождь весенний встать,
Смыть омертвенья пыль и постичь науку
О том, как подобает воскресать.
Пока не поздно – уйди в мою чащобу.
Уйди, чтобы прийти в наш Отчий Дом.
Сожги пиджак свой, свяжи льняную робу.
Сожми весло свое – грядет великий шторм.