Улитка и курица

                Александру Крупинину

 
В детстве я знал улитку по имени Дарья Ивановна –
тихая и скромная, она никому не желала зла.
Когда ее трогали пальцами, она забиралась в раковину.
Но в основном ползла.

А еще я знал белую курицу по имени Марианна Плевако –
та всё бегала и кудахтала – взволнованно и смешно, 
она была домашняя и послушная, как собака –
гребешок давала гладить и клевала из рук зерно.

Мы ее клали на спину, а вокруг рисовали мелом
(или даже карандашом) небольшой кружок –
и тогда она окончательно бледнела,
и всё никак не могла выйти за несуществующий порог.

А Дарья Ивановна тем временем добралась до подоконника
и по кирпичной кладке перебиралась в сад –
и всё так незаметненько, так скромно и тихоненько…
Но уже тогда было ясно, что она не придёт назад.

Мы выпускали Плевако, и она, радуясь вместе со всеми,
благодарная, кудахтала: кто не с нами – тот глуп! Тот глуп!
И вот так она в основном проводила время.
Последний раз я её видел, когда кушал суп.

А Дарья Ивановна всё ползла и ползла упрямо,
По осени, правда, она надевала пальто.
Последний раз её видели на западном склоне горы Фудзияма.
А больше не видел никто.