Триптих

Бог любит Троицу*, и я в парилку бегаю три раза;
слетает всякая зараза, как с рыбьей тушки чешуя.
Бзданёшь на каменку настой, захватишь рукавичкой веник
и, по раздувшимся, по венам шуршишь берёзовой листвой. 

На “раз-два-три” сигаю в снег, тону в безумстве первородном;
по-настоящему свободный лежит в сугробе человек.
На миг всё пофиг, до @зды –  пока ловлю губами воздух,
пока не заслонило звёзды, и я не выполз с борозды.

Судья третейский /Дед Мороз/ в канун сочельника спокоен:
коль невменяем здешний воин, пускай безумствует. До слёз
я рассмешил его родню, да так, что разыгралась вьюга…
стихий обрушившихся ругань грозила изничтожить “ню”.

Меня растёрли первачом из закромов соседа Коли:
век не видать парнишке воли, но кто-то сбегал за врачом.
Сидим по-русски /на троих/, о тёлках молодых гуторим…
когда еды и водки море, мы отмечаем каждый штрих.

***
Треть жизни тратим на процесс строительства души и тела;
лет до пятидесяти, смело, мы проявляем интерес
к запретным наливным плодам, что исподволь нас, грешных, манят…
но – мало “мани” на кармане, хватает только на “Агдам”.

Казалось – я всего достиг, о чём мечталось в девяностых…
печальной песней алконоста звучит мой откровенный стих
о безвозвратности времен, когда лиманы по колено…

не скоро догорят поленья и выдохнется самогон.




29 декабря 2014 года
Ленинградская область