Сергей Есенин - Инония

Сергей Есенин
Инония
(Маленькая поэма)
Посвящается Пророку Иеремии


Перевод на болгарский язык:
Марии Шандурковой


ИНОНИЯ
На пророк Еремия

1.

Не са тъй страшни, гибелни
стрели на дъжд, ни суховей -
предрича тъй по Библия
пророк Есенин Сергей.   

Моето време дошло е,
без страх от камшик плющящ.
Тялото, тяло Христово,
изплювам аз от уста.

Не приемам това спасение
чрез  негови мъки и кръст:
аз  друго достигнах учение
проникващо в звездния кръг.

Аз друго прозирам пришествие -
где няма над правдата смърт.
Ще острижа пространство небесно
тъй както на овцата - гръд.   

Ще посегна с ръце към луната
като  орех ще я строша.
Не искам без стълба небесата,
не искам да пада снега.

Не искам все тъй да се мръщи
зората в езерно лице.
Днес като кокошка ще измътя
златното словесно яйце.

Днес със ръката си чиличена
мога света да въртя...
Заплющяха  буйно отприщени
на плещите ми осем крила.      

 2

Лаят камбани в Русия страшно
и плаче на Кремъл зида.
Тебе до звездни пространства
изправям те днеска, земя!

Ще се протегна до град непознати,
млечния свод ще проям.
Даже със зъби ще скубя брадата
на господа, без срам.

Ще го хвана за гривата бяла,
със глас страшен ще кажа това:
тебе, господи, друг ще направя,
за да зреят мойте слова!

Аз проклинам  дъха на Китежа
със пътеки подмолни безброй.
Там на дъното, искам безбрежно
да издигнем  двореца свой.

Със език  ще оближа иконите
на светци-мъченици тогаз. 
Обещавам ви град Инония,
градът със живи божества.

Плачи, ридай, Московийо!
Новият дойде Индикоплевст.
Твоите молитви в часословие
моят остър клюн ще кълне .

Ще отведа народа ти от заблудите,
ще му дам вяра и мощ,
за да може в зорите-будните,
да оре със слънце нощ.

За да може полето, словесно
да е пълно със житни треви
и зърната под покрив небесен
да са златни в мрака пчели.

Проклинам те тебе аз, Радонеж,
твоите стъпки и следи!
Ти през огън на златни залежи
копаеше с кирка води.

Облачни талази вият по вълчи,
сякаш глутница вълци зли,
който се обади, зове и търси,   
с копие прободен мълчи.

Твойто слънце със нокти вадеше
и късаше душата с нож.
На реки вавилонски ний плакахме,
и ни мъчеше кървав дъжд.

Аз крещя, глас волски извивам,
препаска свалил от Христа:
свойте ръце, коси измивайте
в легена на втора луна.

Казвам – всички вий ще загинете,   
задушени в мухлясъл храм.
По-иначе над нас  ще се вдигне
Крава невидима - Бог сам.

Напразно в пещери заселват се
ненавиждащи този плач.
Все едно – той в друго отелва се
слънце под покрива наш.

Все едно – ще стопи теловете,
оковали реката с брега.
Ще разпалят световно кипене
неговите златни рога.

Нов Олимп ще покълне,
да чертае новия лик.   
Казвам – въздуха ще погълна
с изплезен на комета език.

Ще разкрача нозе до Египет,
ще сваля подкования страх...
В двата полюса снежни зенити
ще вбия ръцете си аз.

Ще притисна с коляно екватор
и, под бури с развихрен плач,
ще разчупя на две земята
като нашия златен колач.

От бездна зейнала да зачуе
този удар целият свят,
аз свойта глава златорунна
като слънчев лъч ще провра.

И четири слънца през облаци,
бъчви сякаш от планина,
разсипвайки златните обръчи,
въртят се, движат света.

3.

На тебе говоря, Америка,
откъснала половината свят, -
не пускай  в морето безверие
железни кораби да сноват!

Не извивай от чугуна дъгата
над ниви, над реки - стени.
На свободна Ладога с водата
човекът бита ще смени!

Не забивай с ръце посинели
в небесната  пустош следи:
с пирон не са прикачени
сияйни далечни звезди.

Не заливай бунтовни брожения
с лава стопен метал.
За ново възнесение
ще скрия в земята следа.

С пети облаци ще разместя
ще ритна мъгли като лос;
обръча на слънце и месец
ще надяна на земната ос.

На теб говоря - не пей молебствия
на изкуствени твои слънца.
Не ще  осветят те пришествие
и бягаща в планина овца.

Тайният стрелец във теб мечтай
стрела да пусне в гръдта.
И пламък вЪлната да очертай,
да бликне в мъгла кръвта.      

Звездите със златни копитца
ще набраздяват нощта.
И отново ще заблестят спици
над чорапа черен - дъжда.

Ще гърмя аз тогава с колата
на слънцето и луна;
като пожар ще развихря косата
лице зад крило ще стая.

И хълмове ще съборя,
в косичка трева ще сплета.
И твоите огради, стобори
с длан като прах ще смета.

На нивите черните угари 
с ново рало ще изора;
златна сврака там ще притури
благодат над твойта страна.

На хората тя ще хвърли
нов звън на житни крила.
Ще спусне златните пръти,
слънце лъчисто в дола.

Нови борики ще растат
на твоите длани, поле.    
Като катеричка пролетта
в клони слънчеви ще жълтей.

Ще зазори над реката
всяко кътче ще просветли.
А с клепачите зората
звездни риби ще лови.

Аз ти казвам –  идва време,
ще стихнат гръмовни гърла;
ще прободат синьото теме
класовете на твоя хляб.
      
Над света от сърце на луната
прокълвал я, ще литне петел
и огласяйки лъки, полята
от невидима стълба ще пей.
         

        4

По облаци ходя, сякаш в нива,
и гледам дъждът как вали,
как пороите силни излива,
как свистят тънкоструйни стрели.

В сини заливи разтворени
виждам мойте езера,
тебе виждам Инония,
със златни шапки планина.

Виждам твойте ниви и къщи,
на вратника майка стои;
лъч от залеза преобръща,
гадае го и го следи.

До прозорче го притиска,
на гърбица го завий, -
а слънчице-коте иска
кълбото да развий.

И тихо шепне реката,          
ехо звучи  в низина,
незримо от свещ прокапва
песен от планина:

 „Висша слава Богу,
на земята мир!
Месец с рог прободе
облачната шир.

Някой гъска води
от яйце - звезда  - 
за Исуса роден
да пробий следа.

Някой с нова вяра,
без мъка и кръст
на небе стовари
дъга като лък.

Радвай се Сионе,
излей светлина!
Нов във небосклона
Назарет изгря.

На кобила язди
нов Спасител наш.
Вярата ни – важна.
Истината – в нас!“

1918 год.
Перевод: летом 2014.

ИНОНИЯ
Пророку Иеремии

                1
Не устрашуся гибели,               
Ни копий, не стрел дождей, -               
Так говорит по Библии               
Есенин Сергей.               

Время мое приспело,               
Не страшен мне лязг кнута.               
Тело, Христово тело,               
Выплевываю изо рта.               

Не хочу восприять спасения               
Через муки его и крест:               
Я иное постиг учение               
Прободающих вечность звезд.         

Я иное узрел пришествие -               
Где не пляшет над правдой смерть
Как овцу от поганой шерсти, я         
Остригу голубую твердь.               

Подыму свои руки к месяцу,               
Раскушу его, как орех.               
Не хочу я небес без лестницы,               
Не хочу, чтобы падал снег.               

Не хочу, чтоб умело хмуриться               
На озерах зари лицо.               
Я сегодня снесся, как курица,               
Золотым словесным яйцом.               

Я сегодня рукой упругою               
Готов повернуть весь мир...               
Грозовой расплескались вьюгою               
От плечей моих восемь крыл.               

 2
Лай колоколов над Русью грозный -      
Это плачут стены Кремля.               
Ныне на пики звездные               
Вздыбливаю тебя, земля!               

Протянусь до незримого города,             
Млечный прокушу покров.               
Даже богу я выщиплю бороду               
Оскалом моих зубов.               

Ухвачу его за гриву белую               
И скажу ему голосом вьюг:               
Я иным тебя, господи, сделаю,               
Чтобы зрел мой словесный луг!               

Проклинаю я дыхание Китежа               
И все лощины его дорог.               
Я хочу, чтоб на бездонном вытяже             
Мы воздвигли себе чертог.               

Языком вылижу на иконах я               
Лики мучеников и святых.               
Обещаю вам град Инонию,               
Где живет божество живых.               

Плачь и рыдай, Московия!               
Новый пришел Индикоплов.               
Все молитвы в твоем часослове я      
Проклюю моим клювом слов.            

Уведу твой народ от упования,            
Дам ему веру и мощь,               
Чтобы плугом он в зори ранние          
Распахивал с солнцем нощь.               

Чтобы поле его словесное               
Выращало ульями злак,               
Чтобы зерна под крышей небесною   
Озлащали, как пчелы, мрак.               

Проклинаю тебя я Радонеж,         
Твои пятки и все следы!               
Ты огня золотого залежи               
Разрыхлял киркою воды.               

Стая туч твоих, по-волчьи лающих,   
Словно стая злющих волков,               
Всех зовущих и всех дерзающих         
Прободала копьем клыков.               

Твое солнце когтистыми лапами         
Прокогтялось в душу, как нож.            
На реках вавилонских мы плакали,    
И кровавый мочил нас дождь.             

Ныне ж бури воловьим голосом            
Я кричу, сняв с Христа штаны:               
Мойте руки свои и волосы               
Из лоханки второй луны.               

Говорю вам – вы все погибнете,
всех задушит вас веры мох.
По-иному над нашей выгибью
вспух незримой коровой бог.


И напрасно в пещеры селятся               
Те, кому ненавистен рев.               
Все равно - он иным отелится               
Солнцем в наш русский кров.               

Все равно - он спалит телением,             
Что ковало реке брега.               
Разгвоздят мировое кипение               
Золотые его рога.               

Новый сойдет Олимпий               
Начертать его новый лик.               
Говорю вам - весь воздух выпью               
И кометой вытяну язык.               

До Египта раскорячу ноги,               
Раскую с вас подковы мук...               
В оба полюса снежнорогие               
Вопьюся клещами рук.               

Коленом придавлю экватор               
И, под бури и вихря плач,               
Пополам нашу землю-матерь         
Разломлю, как златой калач.          

И в провал, отененный бездною,               
Чтобы мир весь слышал тот треск,         
Я главу свою власозвездную               
Просуну, как солнечный блеск.             

И четыре солнца из облачья,               
Как четыре бочки с горы,               
Золотые рассыпав обручи,               
Скатясь, всколыхнут миры.               

3.
И тебе говорю, Америка,               
Отколотая половина земли, —         
Страшись по морям безверия          
Железные пускать корабли!             

Не отягивай чугунной радугой             
Нив и гранитом — рек.               
Только водью свободной Ладоги         
Просверлит бытие человек!               

Не вбивай руками синими               
В пустошь потолок небес:               
Не построить шляпками гвоздиными    
Сияние далеких звезд.               

Не залить огневого брожения               
Лавой стальной руды.               
Нового вознесения               
оставлю в земле следы.               

Пятками с облаков свесюсь,               
Прокопытю тучи, как лось;               
Колесами солнце и месяц               
Надену на земную ось.               

Говорю тебе — не пой молебствия               
Проволочным твоим лучам.               
Не осветят они пришествия,               
Бегущего овцой по горам!               

Сыщется в тебе стрелок еще               
Пустить в его грудь стрелу.               
Словно полымя, с белой шерсти его         
Брызнет теплая кровь во мглу.               

Звездами золотые копытца               
Скатятся, взбороздив нощь.               
И опять замелькает спицами               
Над чулком ее черным дождь.            

Возгремлю я тогда колесами               
Солнца и луны, как гром;               
Как пожар, размечу волосья               
И лицо закрою крылом.               

За уши встряхну я горы,               
Кольями вытяну ковыль.               
Все тыны твои, все заборы            
Горстью смету, как пыль.               

И вспашу я черные щеки               
Нив твоих новой сохой;               
Золотой пролетит сорокой          
Урожай над твоей страной.         

Новый он сбросит жителям               
Крыл колосистых звон.               
И, как жерди златые, вытянет            
Солнце лучи на дол.               

Новые вырастут сосны               
На ладонях твоих полей.               
И, как белки, желтые весны               
прыгать по сучьям дней.             

Синие забрезжут реки,               
Просверлив все преграды глыб.         
И заря, опуская веки,               
Будет звездных ловить в них рыб.      

Говорю тебе - будет время,               
Отплещут уста громов;               
Прободят голубое темя               
Колосья твоих хлебов.               

И над миром с незримой лестницы,          
Оглашая поля и луг,               
Проклевавшись из сердца месяца,             
Кукарекнув, взлетит петух.               
         
        4

По тучам иду, как по ниве, я,               
Свесясь головою вниз.               
Слышу плеск голубого ливня               
И светил тонкоклювых свист.               

В синих отражаюсь затонах               
Далеких моих озер               
Вижу тебя, Инония,               
С золотыми шапками гор.               

Вижу нивы твои и хаты,               
На крылечке старушку мать;               
Пальцами луч заката               
Старается она поймать.               

Прищемит его у окошка,               
Схватит на своем горбе, -               
А солнышко, словно кошка,               
Тянет клубок к себе.               

И тихо под шепот речки,               
Прибрежному эху в подол,               
Каплями незримой свечки               
Капает песня с гор:               

"Слава в вышних богу               
И на земле мир!               
Месяц синим рогом               
Тучи прободил.               

Кто-то вывел гуся               
Из яйца звезды -               
Светлого Исуса               
Проклевать следы.               

Кто-то с новой верой,               
Без крест и мук,               
Натянул на небе               
Радугу, как лук.               

Радуйся, Сионе,               
Проливай свой свет!               
Новый в небосклоне               
Вызрел Назарет.               

Новый на кобыле               
Едет к миру Спас.               
Наша вера - в силе.               
Наша правда - в нас!"               

1918 год.