Из книги. Отроческие истории

1.

Ну что, отпускаем шарик?
Пускай ему будет праздник,
просторно в простывшем небе
с вареньем на теплом хлебе.
Пусть греет среднее ухо
под облачным серым пухом.

Ну что, зажигаем свечку?
На час. Это тоже вечно.
Поскольку извивы огня
древнее, чем вся земля.
Для фитиля час горения –
страдание и терпение.

Ну что, закрываем двери?
Завесим окно, и звери
из мягкого сдобного теста
взойдут возле тёплого места,
чтоб  добрым изюмным глазом
в духовке следить за газом.

Ну что, хорошо нам рядом?
Мне – да.  А  тебе?
Я рада.

2.

"Так ласкают прощаясь,
  без вожделенья, 
  настигнутые любопытством к уходу."
 Дом мой...
  Про За


глаза открываешь и сразу понятны
пятна на старых обоях
множатся птицы
чаячьи лица
сваи залиты прибоем
высохли брызги соль на страницах
книги о дальнем и странном
ходили на флиппере юнгою шкипером
в порты чужие страны
сразу за ковриком всхлипнут под сходнями
светло-зелёные волны
кукла забыта
чашка разбита
косы нечесаны вольны
берег усыпан галька и бисер
девичьим лёгким богатством
я наслаждаюсь тем что прощаюсь
с берегом детством и рабством


3.
          
"Не помню я чернее ничего "
  В тот вечер возле нашего огня...
  И. Бродский
 
Мне "конь" привиделся в кромешной темноте.
Живот каурый вспорот пикой ли, ножом.
Комками пакля липнет к вязкой пустоте
в чулане школьном, за железным стеллажом.
 
Ещё казалось мне, в бесстыдной наготе
к  спине "коня" спиной прижалась и крестцом,
так неумела в подростковой простоте,
отличница в очках с растерянным лицом.

...и ощущение распахнутых колен,
и грубость  необъятного  вторжения,
шлепки и вскрики, отраженные  от стен,
и невозможность, страх преодоления…

 Мне вспомнилось, и замерзала я
"в тот вечер возле нашего огня" (с)