На границе города и мира

ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ

Как странно быть лирическим героем
В краю, где грозы нынче землю роют
Неодолимым огненным кайлом,
Где вместо леса - чёрный бурелом,
И где земля могла рожать бы втрое,
Но только вспоминает о былом.

Как страшно быть поспешным персонажем,
Который брошен автором, и даже
Не помышляет вырваться за круг.
Мой автор, мой давно заклятый друг,
Вернись быстрей, не спи, и будь на страже...
Не то - смотри, я отобьюсь от рук!


РАМА

На границе города и мира,
Там, где за дорогой – бурелом,
Мама безнадежно раму мыла
И молчала что-то о былом.

Мама у меня была упряма.
Дым и гарь садились на стекло.
Потому она и мыла раму,
Хоть её от этого трясло.

Видно, в мире не хватало света.
Чтобы солнца луч сюда проник,
Мама раму вымыла, и это
Чёрный час отсрочило на миг.


ТОТ ГОРОД

Тот город, в котором остались осколки меня,
Живёт, как и прежде, ложась под колеса машин.
И ты позабыл, как однажды судьбу разменял
На мелочь измен, растранжирив остатки души.

А я доживаю в России, за краем Земли,
Забыв окольцованный город, ослепший и злой.
И сердцу как будто по-детски сказали: «Замри!»
И сверху засыпали солью, песком и золой.

Тот город, где дворник мои дометает следы,
От сирой страны отгорожен асфальтом Кольца.
Меня он из праха, как будто бы куклу, слепил,
Потом, наигравшись, до пепла спалил, до конца.


УТРО В ДЕРЕВНЕ

На снег спустились первые грачи,
Береза за окном в тумане тонет.
Веселый черт в печной трубе кричит -
Весну в отдельно взятом регионе
Приветствуя, он пляшет и гудит.
Тепло еще накличет непременно.
А роща рвет тельняшку на груди,
Хотя еще в сугробах по колено.
Я выхожу на волглое крыльцо,
И птичий грай звучит весенним зонгом.
Туман ладошкой гладит мне лицо,
И алый свет встает над горизонтом.


ИМЯ

Я Ольга, Хельга... В имени моем
Варяжский отразился окоем
И слышится глухой набат набега.
Мы приходили править на Руси...
Но где теперь мы? Господи, спаси:
Мы растворились - черное на белом.

Прозрачен, но не призрачен мой мир,
В нем прадед, лейб-гвардейский канонир,
Соседствует с потомком крепостного.
А в дальней тьме бесчинствует монгол...
Все принял род мой и перемолол,
И потому крепка моя основа,

Но как понять, когда судьба трудна,
И подо мной качается страна,
Служить которой я была бы рада?
Пускай хотя бы тихие слова
Я принесу, и буду в них права,
Они - мои награда и отрада.

Я Ольга, только власть не для меня,
Сама собой не правила ни дня -
Дала свободу и душе, и телу.
Все в имени своем узнала я!
И викинга суровая ладья
Придет за мной к последнему пределу.


СТРАНИЦА

Страница тронется как поезд,
В нее я странницей войду,
В плацкартном сяду, беспокоясь,
Как будто еду на войну.
А за окном, давно не мытым,
Еще мелькают кое-где
Деревни с их нехитрым бытом,
Где старики живут в беде.
Здесь под ногами прах и глина,
Здесь печи дымны, зимы длинны,
Но здесь - России сердцевина,
И, чтобы все соединить,
Я карандашиком старинным
Тяну прерывистую нить.
И эти буквицы кривые,
Как новобранцы боевые,
(Визжит гармошка словно плеть)
Стараются, пока живые,
Не помереть, так песню спеть.


ДЯДЯ КОЛЯ

Последний мужик в умирающем нашем селе,
Печник Николай, погубивший глаза самогоном,
Выходит погреться на солнце - картохой в золе,
Такой же обугленный, с яростным глазом зеленым.

Когда-то он русскую печь поднимал от души,
В том доме, где пряталась я, вся из боли и страха.
Меня тормошил, и стакан за стаканом глушил,
Ругался и пел, и как будто дымилась рубаха...

Он смотрит на солнце и видит... А явь или сон,
Не так уж и важно, и хочет он только покоя.
В его телогрейку уткнусь побелевшим лицом
И тихо скажу: "Ты держись, ты живи, дядя Коля!.."


ВЕРСТА

Я проживу, наверное, до ста,
И мокрая уляжется верста,
Которая от дома до погоста.
И будет гроб сколочен не по росту,
А как позволит столяру верстак,
Из обрезной доски - легко и просто.

И я уйду, как раньше молода,
Туда, где обожженная звезда
Мне путь покажет к тайному пределу,
Туда, где одинаково юны
Отец и дед, вернувшийся с войны,
И мама - девочка, в своей рубашке белой.

Мы будем пить из кринок молоко
Холодное, как будто из подпола,
А за окошком мяч для волейбола
Мальчишки зафутболят далеко...
И позовут меня девчонки в школу -
За три версты, и мы дойдем легко.

Наверное, таким и будет рай.
За что он мне? Смотри и обмирай
От страха, что исчезнет это чудо.

А то, что изломало, извело,
Сидит в аду, и в спину дышит зло,
И терпеливо ждет меня покуда.


Предыдущая подборка здесь: http://www.stihi.ru/2013/04/19/7102