Люба

“Цепляться за…” не в силах, не приучен –
пусть комплекс, но себя не превозмочь…

Когда Надежду поглотила ночь,
а Вера затерялась, где-то, в тучах -
он обратил свой одинокий взор
на младшую сестру, что кличут Любой.
Представился: “Канунников Егор,
пишу стихи, а также ставлю срубы.
Я вашу тёзку сызмальства искал,
ей посвятил немало грустных песен…”
Мир без любви уныл, неинтересен,
как разбодяженый водой вискарь.

И… стали жить. Он – возводил дома,
болел за “Челси”, сочинял сонеты…
любовь, однако, не придёт сама
к тому, кто только говорит об этом.
У Любы “бзик”: молитва и посты,
воздержанность в постели, скромность в пище…
так одиноко существуют тыщи
случайных пар. Свет белый опостыл
тому, кто призывал ночами Музу…

он просто вышел, двери не закрыл,
смахнув с души ненужную обузу…
да прихватив с собою пару крыл…

***
Их, променявших домострой и быт
на эфемерность призрачного счастья,
не следует учить – как им любить,
как беззаветно отдаваться страсти.
Им, воспарившим вдруг над суетой
погрязшей в злобе голубой планеты,
не стоит говорить, что мол, поэты
по сути -  сброд, бездельники, отстой.
Случается, без превентивных мер,
кромсаний по-живому, суицидов
стираются взаимные обиды;
а поводом для будущих премьер
/где хеппи-энд, аплодисменты, бис/
взаимопонимание послужит…

да убоится женщина… не мужа,
но перспективы не подняться ввысь…


30 апреля 2013 года
Санкт - Петербург