Обзор по зимнему туру 2012-13 от Тины Георгиевской

Меня пригласили в жюри как «человека звучащего», чтобы я могла оценить представленные работы «на слух». Думаю, что стихотворение не обязательно произносить, для того, чтобы услышать его. Мало того, некоторым стихам это противопоказано: произносящий невольно окрашивает текст своей эмоцией, зачастую пряча и искажая все прочие звуко-образы, которые подразумевает автор. Звук в стихах – это первозвук, эфир, след мысли, отпечатавшийся в сознании. Совершенное стихотворение существует как мысль автора, его можно испортить не только звучанием, но и просто оформив в слова. Скажу честно, на мой взгляд, мало кому из авторов стихотворение действительно удалось.

Не бывает стихов хороших и плохих, бывают стихи и слова, которым пока еще не удалось стать стихами, и таких – большинство. Разумеется, в отношении поэзии, критерии всегда субъективны, и я не настаиваю на исключительной истинности своих оценок. Но я не сумела набрать требуемых 25-ти произведений и прошу простить меня за строгость: ведь и свои тексты я никогда стихами не назову.

..............................................

***
Дмитрий Дёмкин

Не это серебро завязано в кресте,
Заложено в груди, утроено в пожаре.
Слепой жуёт дирхем и крестится во сне –
Как будто видит ночь в своём ночном кошмаре.

И словно бы следит за ним последний бог –
Незнаемой луной серебряной монеты...
Над видящим во сне крадётся тихий вор
И вынимает свет, серебряный и медный.

А после – пьёт живьём свинцовое вино,
Катается в земле, лежит, как на иконе.
Несут его, и с ним – лежащее темно
Не это серебро в открывшейся ладони.

Отдаю первенство этому стихотворению, как наиболее близкому лично мне. Мне ценна в нем многозначность каждого образа, что создает объем, эффект системы зеркал, когда даже сам автор может и не догадываться о том, что именно, какой слой, какую часть узора калейдоскопа увидит читатель. Самая «центральная», в этом смысле, для меня строчка – «И вынимает свет, серебряный и медный». Также для меня важно утверждение отрицания «Не это серебро…»: по моему мнению, такой прием привязывает стихотворение к настоящему «ненастоящему» времени.
Несколько обидна неаккуратная рифма «в кресте – во сне», тем более что слова «во сне» – не принципиальны и вполне заменимы.

..............................................

Кишинёв
Регина Мариц

Двенадцать лет и лето нараспашку.
Вспотевший двор хрущёвской трёхэтажки,
рукастые каштаны
в балконные карманы — 
без спроса.
Чу! Из казанов —
вишнёвое стаккато: Ки_ши_нёв.

Вирджил Васильевич выносит мусор — 
румянец и послеинсультный шаг,
фанат Вертинского и женских бюстов;
как выпьет, плачет, кроет Сибирлаг
и русских: тех, что увели корову
и папу — ни за что и навсегда.

Опять бушует рэбе со второго!
Поёт, кричит ли, молится?..
Седа
в его окне колючая джида.

За гаражами тень, и три девицы
гадают на сыпучих лепестках:
останемся, уедем, что случится?..

Всё будет хорошо.

А будет так:
вот этой, с левантийскими глазами,
цвести, толстеть и соблюдать шабат;
вот этой, длинноногой, в Алабаме
рожать разнокалиберных ребят;

а этой вот, молчунье близорукой,
ходить за словом, за вишнёвым звуком:
неузнанной маруськой,
по памяти по узкой,
оттуда,
где был русский мир
натянут между «доАмне» и «вэй'з мир».

Я бы отдала этому стихотворению второе место. Многослойное стихотворение, прихотливо выстроенное,  с многозначными непрямыми аллюзиями. И все можно «потрогать руками».
Регина, спасибо за Чехова. :)

..............................................

Рыбы, которых нет
Елена Наильевна

Это такие рыбы, которых нет.
Раз я не видела - значит таких и нет.
"Есть эти рыбы, - спорит со мной брюнет, -
просто они глубоко-глубоко на дне."

Я опускаюсь глубже глубин, и вот
я замираю, слушая шорох вод,
в берег врезаюсь синим кольцом лагун,
даже плавник хвостовой отрастить могу,

только бы разглядеть через толщу глыб
рыбьим ростральным органом все углы,
все закоулки, в которые до поры
я ухожу тропой кистепёрых рыб.

И оказалось - на самом глубоком дне
есть эти рыбы. Да только меня там нет.
Им никогда-никогда не бывать вовне,
рыбам, которые тихо живут во мне...

Понравилось стихотворение нарочитой детскостью, сочетанием «случайных» подробностей (вроде «брюнета» и «кистеперых») с лаконичной звучностью, без лишних метафор. В нем есть мифологическое путешествие. И – мое любимое, – утверждение отрицания.

.............................................

Дождь
Кира Леонидова

Так пахнет дождь, идущему идущий:
прогнившим деревом, открытым наизнанку
жукам и птицам,
изумрудной взвесью
и ржавчиной железных дровосеков,
и детским мылом пузырьковых луж.

Так пахнет дождь, в раскрытое окно
смотрящему с зажженной сигаретой:
случайной каплей в раскаленном пепле
и сквозняком в летучих занавесках,
нецеремонным чаем на столе.

Так пахнет дождь, уснувшему надолго:
сырой землей над гулом прорастанья
горчичных зерен в запустений пору,
в рассеянный чертополоший век.

Прежде всего, нравится причастие, относящееся к причастию ;. Такой прием создает ощущение непрерывности, вечности движения, круговорота. Жалко только, что наиболее ярко он выражен только в первой строчке.
Естественная и красивая метафония, ненавязчивые аллитерации.
Все бы хорошо, если бы не последняя строчка: попыткой обобщения и «укрупнения», вечность разрушается.

.............................................

Покров колокольный (из цикла "Ярославль")
Наталья Малинина

"Мы — звуколюди."
(В. Хлебников)

Мы были снова меж собой враги.
И в каждом  — 
Бог томился одинокий.
Нам чёрные монашьи клобуки
Казались лицемерием жестоким.
...Ты поднимала взгляд на звонарей —
Поводырей
Колоколов упругих;
А звуки
Стаей диких сизарей
Взмывали в небо — ломкое —
Из рук их.
...И Набережной
Плавная скоба,
В подкову сжавшись,
Снова разгибалась,
Когда с разлёта,
Медленно опав,
Молитва колокольная читалась.
И откликался Толгский монастырь,
Казанскому заносчиво переча,
А между ними —
Волги глубь и ширь
И в облаках завещанная встреча.
...И длился с небом долгий разговор,
И мы с тобой
Под звуковым покровом
Богов своих
Отчаянный раздор
Забыли для рожденья тайны новой. 
...Всеградский колокольный звон
Прощал и обвинял.
Брал на поруки.
...И сонмом алчных птиц со всех сторон
В моих стихах
Гнездились эти звуки.

Голосую за это стихотворенье: мне кажется, у автора получилось то, что хотелось. Хотя стихотворение – картина,  эта картина звучит; в наше визуальное время это редкость. В нем звучит надежда.
Несколько недодуманный кусок
Когда с разлёта,
Медленно опав,
Молитва колокольная читалась.


Эти пять стихотворений я выделяю особо, в остальных, которые я отметила, мне понравились некоторые детали.

.............................................

Бумажный волчок
Наташа Самотой

Я помню в кленовом сиропе овалы блинов, цветы анемоны, распятые на двери, шуршание платья, настойчивый шёпот шагов, уютно-безвольные в хосписе псевдо-дни…
тебя, всё смотрящую вниз сквозь преграду стекла, - массивные сосны готовы тебя принять? Душа наизнанку в спокойствии летнего сна. Морщинами-складками стынет пустая кровать….
Последний бумажный волчок мною сложен, и он все сказки твои сохранит в бумажном нутре. Раскроет все тени, прогонит голодных ворон, не даст зачерстветь свято-беленной просфоре.
Поверишь – и страхи изгонит один за другим (пожалуйста, сделай побольше таких, как он). Я думаю, мне стоит хранить его на груди среди лепестков умирающих анемон.
Я помню в кленовом сиропе овалы блинов. Так хочется вспомнить, какие они на вкус…

«Овалы блинов» – здорово! Так, овалами, их видно не сверху, а сбоку, с постели. «Бумажные волчки» – вспоминается история про девочку из Хиросимы, складывающую журавликов. Наверное, у автора была та же ассоциация.

.............................................

Вакханалия
Никита Брагин

Распаренная, жаркая, мещанская Москва,
отъевшаяся, яркая, веселая вдова,
опять шумишь вокзалами, соришь огнями алыми,
горда по-скоморошески, хмельная голова!

Тебе служить рискованно – черт знает что творим!
Тебя любить – роскошество. Ты снова Третий Рим,
но только Рим языческий, во всем своем величии
на сизые подглазия кладущий жирный грим.

Попсовая, бессонная, не помнишь ни греха,
под бархатом посконная, под мрамором труха, –
ничем тебя, дебелую, не сжить со света белого,
везде тебе, счастливице, меха и потроха.

И как тебя ни стискивай очередным кольцом,
ты снова прешь неистово за золотым тельцом,
беснуешься, крамольная, рыдаешь, колокольная, –
серебряное горлышко, но залито свинцом!

А где-то там за окнами, за пазухой твоей,
спелёнутая вздохами, и в путах до бровей,
не слышана, не узнана, и никому не сужена,
поет душа-печальница, что в клетке соловей.

Думаю, автор добился, чего хотел: стихотворение весьма «непресное», оно преизбыточествует вкусом. Правда, вкус этот мне не вкусу, но о вкусах не спорят.

.............................................

на смерть городского сумасшедшего
Стран-Ник

Старый забытый город уснул во мгле.
Ветер порвал туман в серебристый пух,
и расцвели сирени по всей земле,
и воспарил до звёзд их медовый дух.
В недрах "товарной" лязгнул пустой состав,
остановившись где-то на запасном.
Тонкую книжку жизни перелистав,
захохотал в углу сумасшедший гном.

Это весна, старик! На земле - весна!
Вновь за окном надежды летят, как дым.
Гонит клочки иллюзий, обрывки сна
вечный бродяга - ветер по мостовым.
Снова питают соки сухую плоть
и, уронив тревогу в подлунный мир,
тихо бредет усталый  седой господь
вечной дорогой в звездный немой эфир.

Это весна, старик! Что же ты? Дыши…
Просто забыл ты ходики завести.
Странный пустой состав заскрипел в тиши,
Старый волшебный сад заспешил цвести.
Это весна, старик, сто веков - весна.
В самом разгаре лунный вселенский пир.
Вечность роняет звёзды в бокал вина.
Тихо смеётся в бездну счастливый Лир.

Стихотворение мне не нравится, для меня слишком много «общих мест», но я признаю его профессионализм.

.............................................

коробок
Ярополк

Маленький кургузый человек
Лето провожал на остановке,
Волновались божии коровки
В спичечном бумажном коробке.

А трамвай приехать не спешил,
Рельсы путеводные попутал.
На пруду кормил последних уток
Под дождём бессменный пассажир.

Человек испытывал печаль,
Не хотел и не умел прощаться,
Солнце между туч, как папарацци,
Пробиралось отблеском луча.

Проводы — не жизнь, но и не смерть,
Но и жизнь, и смерть одновременно -
Расставанье, расширяя вены,
Учит ожиданием болеть.

Человек в прихожей мокрый плащ
Вывесил на стуле для просушки,
За подкладкой божии зверушки
Просят в коробке: не плачь, не плачь.

Трогает

.............................................

Попутный перевод
Валерий Исаянц
 
Белокрылая пропись-походка
завивается праздничным танцем.
Пишешь Гоголем: вот так погодка.
Уж побыл я себе иностранцем.
Выпадай, непутевая карта!
Чистополье – ни трефа, ни пика.
До Диканьки, как раку до марта,
трижды три петукушкина крика.
Точкозренье – столица Оглядки.
Туч кудель – нитка дыма до вьюшки.
Заклинай клиновые колядки,
уповай уповы побирушки:
коляда-коляда-дали-б-яда-
ой-ли-гулюшки-свечки-овечки…
Соль-Звезда досиялась до взгляда.
С чем же ты очутился у печки?
 
С тем, что ангелам кажется крыльями,
бесам – ребрами, бородам – проседью,
с тем, что Гоголю кажется пылью и
с тем, что Болдину кажется осенью.
 
С откровеньем рождественской хоти
за сокровищем праведной вры –
диканькиец на адовом скоте,
птичка-душка, цыпленочек фри,
вместо манны присыпан укропом,
со звездою в грудной полынье -
я лечу за малиновым гробом
к нестерпимо-лимонной луне.
 
Теньтеньтень-теньтень мала!
Голосят колокола.
 
Возликуй, брат Акакий! Минуту –
и узришь, как провидит В.Ий
сквозь василеостровскую муту
холостой петропавловский кий.
Мимо Росси и Приста Санела,
биллиярая шар-голова!
Нечистополье – исчерна бело
печь начал истопила Нева.
Сводит воду от метеосводки.
Тяжелы у Вакулы мешки.
Вот и ты, Брут! Такие находки
сокращают поэтам стишки.
Бредит Гоголем поле-шинели,
и всесущий утраченный Нос
чует песню, что с матушкой пели,
но о чем в ней – понять не дорос.

Стихотворение – не для меня, но играет хорошо.

.............................................

"Счастье снимается через голову..."
Аглая Паюшина

Счастье снимается через голову,
На ночь, и вешается на стул.
Так и ныряешь бессчастно-голая
В темноту.

Утром натянешь, не долго думая,
Счастье нательное и пошла,
Ходишь и лыбишься,  дура дурою –
Боль по швам.

Стихотворение мне понравилось яркой и емкой метафорой, но, на мой взгляд, этого недостаточно для высшей оценки, как получилось на «Народном голосовании». Я думаю, что такие читательские предпочтения говорят, скорее, о социально-психологическом «попадании в тему».

.............................................

"абырвалговое"
Подружка Сенбернара

зима – она и в Африке зима. а здесь к тому же – с ветром и метелью.
от запахов легко сойти с ума, а значит, я практически у цели –
у ресторана местного ЛИТО. в разгаре бал, у входа держиморда.
не просочиться: и парфюм не тот, и экстерьер скромнее, чем у лорда.
а там вовсю встречают Новый год. признаться честно – не люблю поэтов.
(у многих тоже экстерьер не тот, но всё для них - и мухи, и котлеты).

прозаики - вот те народ иной. увесистей - в листах и килограммах:
питаются отборной ветчиной, колбасного не уважая хлама.
их тяпнуть - упоительно до слёз, как будто пообедать внеурочно,
а я - всего лишь бесфамильный пёс, и не огонораренный построчно...
хоть чучелом, хоть тушкой - мне б сюда, в сей дивный мир, духовно-ароматный...
в "главпис" меня примите, господа (поверьте, я описыватель знатный).

а критики? собратьев по перу в них чувствую. и в плане аппетита…
в один присест и тех, и тех сожрут, и я бы мог, особенно главлита.
округленький, с прелестным пятачком, сюда б добавить хрена и сметаны,
с картошечкой, армянским конъячком…. и только миг до полного шармана!
эй, дворник! доставай свой кондуит, пиши, не отлагая в долгий ящик:
аз есмь Шарло, потомственный пиит, а не какой-то кабысдох смердящий.
я чую вдохновений потный вал и клокотанье творческих процессов...
так, что у нас сегодня абырвалг? эй, человек! подай-ка аниртесо...

Легкий, острый язык, это всегда приятно.

.............................................

"послелетнее"
Елена Слободская

Сею-сею тоненькое лето
сквозь пустую теплую ладонь,
превращая в крошечное нетто
весь энергетический надой.

Пропускаю соль прикосновений,
вереницу мокрого песка,
запах йода, двойственность коленей,
лабиринты эха между скал.

Наверху останется пустое:
мелочей забытых череда,
бесполезность правильных устоев,
понедельник, вторник и среда.

Соберу в щепоть сухой остаток,
положу в глухие закрома.
Чтоб в осенней сумрачной кровати
думать, помнить. Что же окромя?
 
Впереди - обманчивые зимы,
сгинет в Лету моря синева.
Унесет печаль неотвратимо
долгая гранитная Нева.

Очень красивое, цельное, точное начало, и, увы, – «недотянут» конец стихотворенья. Особенно небрежна предпоследняя строфа, я думаю, автор и сам об этом догадывается. Никогда не поздно переписать, при желании :)

Шорт:
24 Дмитрий Дёмкин *** http://www.stihi.ru/2012/11/04/4459
62 Регина Мариц "Кишинёв" http://www.stihi.ru/2013/02/11/1000
29 Елена Наильевна "Рыбы, которых нет" http://www.stihi.ru/2012/04/05/6104
40 Кира Леонидова "Дождь" http://www.stihi.ru/2012/10/30/5845
50 Наталья Малинина "Покров колокольный. Ярославль" http://stihi.ru/2009/05/04/3878
51 Наташа Самотой "Бумажный волчок" http://www.stihi.ru/2013/01/16/4757
53 Никита Брагин "Вакханалия" http://www.stihi.ru/2013/01/07/8824
68 Стран-Ник "На смерть городского сумасшедшего" http://www.stihi.ru/2010/06/30/7557
77 Ярополк "коробок" http://www.stihi.ru/2012/08/17/8329
17 Валерий Исаянц "Попутный перевод" http://www.stihi.ru/2008/12/25/2616
1 Аглая Паюшина "Счастье снимается через голову..." http://www.stihi.ru/2012/03/24/8826
59 Подружка Сенбернара "абырвалговое" http://www.stihi.ru/2013/01/05/249
30 Елена Слободская "послелетнее" http://stihi.ru/2012/09/07/9519

(c) Тина Георгиевская
http://www.soundball.ru