Тигрица

1
Тигрица в зарослях лежала,  ласкала языком тигрят,
Могучей лапой отгоняла мошку от маленьких котят.
Огнем горела её шкура - на солнце нежилась она,
Ушами звук ловила хмуро – одна она, иль не одна!
Светило солнце, лес чирикал волнами птичьих голосов,
И ветерок ласкал так  тихо, на шкуре каждый волосок.
Урчат тигрята возле брюха, сосут с  причмоком  молоко.
Орёл парит не хватит слуха услышать крик – так высоко!
2
Вдруг резкий звук – она уснула, и выстрел разбудил её!
Всё тело резко изогнула и прыгнула, схватив ружьё!
Рык издала тревожный – дикий и понеслись тигрята прочь.
Она ж рвала – кусала дико, в глазах лишь кровь. Настала ночь.
В кустах слезами обливаясь, от ужаса едва живой,
От  жуткой смерти содрагаясь, сидел охотник молодой
Тигрицу поглотила ночь, он побежал сквозь чащу.  Прочь!
Остановился, отдышался, упал и снова разрыдался...
Ведь чувствовал, ведь говорил, что неспокойно и тревожно!
Теперь уж не вернешь отца - растерзан! Как это возможно?!
Какая боль! Какой кошмар, какая глупость и утрата!
Он вспомнил, как отец сказал – за все есть в этой жизни плата!
Они шли убивать и вот,  убит убийца – выдан  счет!
Рассветом занялся край леса, он задремал лежа в листве.
По рукаву сороконожка прошла и скрылась во тьме.
Он застонал и резко встал, стук сердца просто оглушал!
Засохли губы, бил озноб, он вспомнить ничего не мог.
Поднялся ветер и охапкой перевернул  его постель.
На щеки брызнула капель…
Роса скатилась по щекам, подобная его слезам.
Он как старик, цепляя ветки побрел не зная сам куда
Весь сгорбленный – как тигр в клетке! Осанку сбила всю БЕДА!
3
Тигрица плакала  - звала, хвостом себя хлестала злобно,
Ушами дергала – ждала, и  плакала всхлипом утробным.
Котенок беспокойно спал, тигрицу лапой обнимая,
Она лизала ему бок, что ободрал он убегая.
Рассвет по веткам заплясал, окрасив листья ярко-красным.
Котенок сладко заурчал, соском причмокивая страстно.
Тигрица тягостно ждала, когтями обдирая древо,
Когда же кровь ее и плоть наполнит вдоволь свое чрево.
Котенок отпустил сосок, тигрица встала – потянулась,
На ветви сделала бросок – упала и в спине прогнулась.
Играя мышцами, урча, щетиня каждую ворсинку -
Она готова в путь пуститься - искать родимую кровинку.
И обнажив свои клыки, издала рык печальный  - "Где ты?"
Ушами звуки все ловя, она не слышала ответа...
4
А что охотник молодой, когда вернется он домой?
Он долго шёл и вспоминал, по сторонам глядя  с опаской,
И с осторожностью ступал, от звуков дергаясь напрасно.
Нашел! Склонился и заплакал – "О слезы! Сколько вас во мне!"
Поднял останки - резкий запах, душа забилась -  вся в огне!
Какой тяжелый ты отец! Как страшно ты нашел КОНЕЦ!
Шагая, шаркая листвой, сгибаясь под ужасной ношей
Сквозь заросли он брел домой, в душе погиб и Богом брошен.
И мысль коварною змеёй ему вползла и зашипела -
Он лёг обнявшийся с землёй – душа его заледенела.
Гадюкой обвила, сжимала – "Не возвращайся ты домой."
И он услышал голос мамы – "Как объяснишь поступок свой?"
Он поднял очи к небесам – они, как паутина  - в ветках...
Он как сосуд, что разбил сам!  Он почти мёртв, как птица в клетке..
Он стал орать, об землю биться – пусть и его порвет тигрица!
Обняв истерзанное тело, в тяжелом горестном бреду
Он с юным дерзким убеждением, решил – "Погибну! Не пойду!"
И вдруг увидел, как склонилась к нему его родная мать,
Щекой в слезах к нему коснулась и стала нежно целовать.
Слова любви ему шептала, рукой водя по волосам,
Прильнула, нежно обнимала и говорила – "Не отдам!"
Он обнял крепко – прирастая, как ветка сломанная к древу,
И жажда жизни, наполняя вернула силы в его чрево!
В глазах её вопрос немой – "Сынок, а ты придёшь домой?"
В ладони взяв её лицо, целуя ей глаза и шею
Он шепчет –"Я приду домой, с отцом приду – я все сумею!"
5
Под шум реки они лакали – искали долго и устали.
Легли в прохладе отдохнуть, чтобы потом продолжить путь.
Тигрица мучилась вопросом – водила вправо-влево носом.
Котенок спал там, где упал – за матерью ходить устал.
Тигрица нежно обнимала, урчала ласково ему...
Надежда в сердце умирала – ему не выжить одному!
Глаза закрыла – задремала – вдруг крик из чащи услыхала!
В том крике смерти зов звучал – котенок тихо запищал.
Тигрица вся оцепенела – терять тигренка не хотела.
Её урчалка - сосунок, пушистый, маленький комок.
Он где-то рядом и  боится – шерсть ощетинила тигрица.
Она должна его найти – по следу отыскать пути!
В глухую чащу мать тигрица, схватив котенка,быстро мчится!

6
Под старым пнем мошкой облеплен, то ли во сне, то ли в бреду-
Уткнувшись носом в мох нелепо, тигренок спал, как на бегу.
Котенок спал и вдруг – проснулся – разбужен, чьим то диким криком!
Заковылял и об корягу споткнулся с жалким горьким всхлипом...
Как старичок с голодным брюхом пошел на крик, трясясь от страха.
Как страшно!
Нервно дернул ухом - вспорхнула с ветки в листве птаха.
Крик оборвался – тишина окутала его. Так тяжко!
Он вздыбил шерсть – "Ну где она! Где мама – пусть найдет бедняжку!"
Внутри вдруг грозно заурчало – так голод время взял в расчет.
Тигренка это напугало, ведь голод силы отберет!
Он мявкнул тихо – голос сорван, и хвост зажавший между ног,
Как с древа ветром лист оборван, пошел вперед, как только мог!
7
Вспорхнули птицы и запели прелестной трелью голосов,
Не видно неба – стволы - ветви его закрыли на засов.
Лучи полосками ласкают теплом помятую траву,
Глаза охотник открывает и понимает – "Не умру!"
В лесной тиши залюбовался, как листья кружатся шурша...
Покоем, силой и любовью наполнилась его душа.
Вдруг слышит треск – к земле прижался, за тело спрятался отца...
Оцепенев, он  задыхался, как дичь на мушке у стрельца!
Вдруг, тишина - он приподнялся и тихо злобно засмеялся.
Шатаясь, из последних сил тигренок брел совсем один!
Охотник с радостью воскликнул – "Вот мне подарок за мученья!"
Схватил тигренка, ножик вынул – "Настало время отмщения!"
Тигренок мявкнул  безголосо и весь обмяк – нет сил бороться.
В глазах мошка, ободран носик, поднял глаза – не шелохнется!
Охотник заглянул в глаза – в глаза ребенка, а не зверя.
И по щеке стекла слеза – "Убить ребенка – не посмею!"
-"В чем смелость здесь – лишь злобы радость, да жажда мести,
А не сладость - сладость победы, что пьянит, когда врага ты бьешь умело!
А он уже и так убит, и будет подло, а не смело!"
Его глаза – как много боли – "Отдам тебя я Божьей воле!"
Он положил его в траву, тигренок слабо шевельнулся.
Беззвучно есть просил, стонал – охотник с болью отвернулся...
Он волосы свои взъерошил – гнев, словно снегом запорошен!
"Что же со мною происходит?" Тигрица с зарослей выходит.
Он смотрит ей в глаза! Озноб все тело подло сотрясает.
Тигренок приподняться смог – встал и к тигрице ковыляет.
Тигрица отвела глаза и заурчала –"Успокойся,
иди ко мне моё дитя и человека ты не бойся!"
Прыжком огромным обняла и обнажив сосок легла.
Тигренок с жадностью припал, как он страдал, как долго ждал!
Охотник не отводя  взор, без страха и без сожаления, сказал
– "Прости, что я как Вор к тебе пробрался во владения!"
Он повернулся к ней спиной – "Отец пойдем и мы домой!"
И с ношей горестной своей пошел сквозь заросли ветвей.
Тигрица в след ему глядела - с звериной злобой рвать хотела!
Тигренок спал, держа сосок  - какой тут  может быть бросок!
Хвостом забила – зарычала, пугая злобою, гоня его подальше от себя!
8
Охотник молодой все шел, уже закат раскрасил травы.
Увидел издали   ручей, что протекал в родной дубраве.
"Ну вот,  отец мы и дошли. Мы дома! Скоро избавление!
Что мягче есть родной земли? Даст нам она своё прощенье..."
Тяжелый рок виски окрасил, совсем немного сединой,
Он был воинственно прекрасен, измучен. Смог дойти домой!
9
Тигрица в зарослях лежала,  ласкала языком тигрят,
Могучей лапой отгоняла мошку от маленьких котят.
Огнем горела её шкура - на солнце нежилась она,
Ушами звук ловила хмуро – одна она иль не одна!
Светило солнце, лес чирикал волнами птичьих голосов,
И ветерок ласкал так  тихо на шкуре каждый волосок.
Урчат тигрята возле брюха, сосут с  причмоком  молоко.
Орёл парит не хватит слуха услышать крик – так высоко!