Елена Ипатовна Нифанина

    Елена  Ипатовна  Нифанина – выйский самородок, родилась 23 мая 1903 года в д. Тинева, в многодетной семье Тюпышевых. Росла неграмотной,  только лишь в 18 лет ходила на годовые  курсы ликбеза. В 1927 году вышла за-муж за Алексея Андреевича Нифанина в д. Василёво (от д. Тинева - 30 км вверх по Вые). По-настоящему писать она стала после войны, первое стихотворение датировано 1949 годом. Обладала прекрасной памятью,  знала много старинных, выйских, песен, сказов, былин. Впереди святой для нас праздник «ДЕНЬ ПОБЕДЫ», а 23 мая Елене Ипатовне исполнилось бы 110 лет, со дня рождения. Так что всё публикуется с моей и Божьей воли. Познакомьтесь с тем, что происходило вначале победного 1945-го года в отдалённой, выйской, деревне…
             
   Это было в войну: ( о жизни жителей д. Василёво).
   
  Якунишна.

    Так звали нашего председателя. Руководила она колхозом уже не первый год, была партийной, избрана депу-татом районного и сельского Советов, но по имени и отчеству, по за глаза, редко кто называл.  Была Мария Яковлевна невысока ростом, плотная, лицо мясистое, глаза узкие, и когда смеялась ( а смеялась она часто), на месте их видны были одни щёлки. При этом губы становились ещё толще. Всё это делало её некрасивой. Да и говори  хорошей от неё редко слыхали.
   От мужа с фронта письма приходили редко, а потом сообщили: пропал без вести. Жила вдвоём с дочерью. О муже много не горевала. В деревне все считали её второй женой  счетовода Миколоньки. Он больше и руководил за неё. Так они со счетоводом и жили рука об руку. На собрании ли, или где ещё, всегда были вместе. Никто этому и не удивлялся, будто так и надо. А своя жена у счетовода ходила, как сиротина, позади или смотрела сбоку.
   Кончился сорок третий год. Председателю надо ехать с годовым отчётом в район
( в В-Тойму), а счетоводу - в военкомат, в армию, да ещё одному колхознику –
Олёше Нифанину, кладовщику.
   Подошёл Миколонька к председателю и сказал:
-  Мария Яковлевна, вместе поедем.
-  А Олёша?
-  Ему дай другую лошадь и ямщика. А там видно будет…
   Назавтра, ни свет, ни заря, запрягла Ванишна жеребца Воина в председательскую кошёвку. Вся деревня собра-лась проводить последних мужиков.
-  Горё теперь нам, ничего у нас не будет, - говорили жонки, хотя в душе радовались, что наконец-то избавятся от Миколоньки, а многие говорили тайно, про себя: «Дивья, кабы не вернулся».
    Был счетовод каким-то двуличным. Бывало, напьётся, идёт пьяный по деревне и под каждым окном ругается: «Кулак, вредитель, нерадивый ты колхозник! Я тебя ликвидирую из колхоза как негодного элемента». Многие из-за него ушли из колхоза. Он не хотел, чтобы ему указывали, думал, что всех больше знает. На собраниях, на сло-вах, был очень активен, часто хвастался: «Меня в районе все боятся, а не то, что в сельсовете».  Своим колхоз-никам не давал никакой пощады. Чуть кто пораньше уйдёт с работы, или чуть опоздал, одного выругает, другого на работу не возьмёт. За это, за строгую дисциплину, не любили его колхозники. Когда шёл пьяный по деревне, кто закрывал ворота и сам прятался, чтобы не связываться с ним. Многие очень боялись его. Но сегодня, провожая, казалось жалели. Но плакали только те, у кого горе уже поселилось в дому или долго нет писем.
   Якунишна и Миколонька собирались в дорогу весело. Казалось, что они едут на какой-то праздник. Дуня, жена счетовода, как безхозяйская собачка, вертелась поодаль, не зная куда себя девать. Видно было, что плакала она не от горя, а от обиды. 
   Когда всё было готово ехать, счетовод сказал Марии:
« Сходи ко кладовщику, возьми 16 кг ржи да 3 кг масла».
– Кто выдаст? – спросила Якунишна. Ведь нет кладовщика-то, он уже уехал.
«Олёна выдаст. Пока она будет за него работать. Пускай всё запишет на меня» - ответил Миколонька.

МИКОЛОНЬКА.

   1 февраля сорок четвёртого года вернулись из района Мария Яковлевна и Николай Фёдорович. Его поставили на бронь, и он стал председателем, а Якунишну освободили. Миколонька привёз нового счетовода – Селянинову Нину Васильевну. Бригадир у нас тоже был не свой – Малеев Степан с Тиневы. Тихий мужик, никого не хотел обидеть. Все знали, что дисциплина в колхозе будет ещё строже и такому бригадиру, неловко оставаться смирным. Так вот и пошла жизнь в нашем колхозе. Новый председатель, новый бригадир, новый кладовщик. А Марию Яковлевну, председатель поставил  кассиром и отдал ей поросят кормить. На первом собрании председатель, сидя за столом, говорил строго: « Товарищи колхозники ! Время военное, надо крепче работать»!
   Но все и без того знали, что работать надо больше, мужиков в деревне не было, остались одни женщины да подростки. Первые работы не боялись, а вторые равнялись по ним. Все понимали, что там, на войне, наши отцы и братья насмерть бьются с врагом и нам надо не уронить чести колхоза имени Молотова, в прошлом – «Крас-ного Василёвца».
   А Миколонька, став председателем, людей не жалел. Под его руководством людям стало жить совсем невмо-готу. Чтобы выслужиться перед районным начальством, он всячески притеснял людей. Вот, что пишет Елена Ипатовна о дальнейшей жизни колхозников в войну. Её бесценные записи – это живая история, а сама она бес-пристрастный свидетель той суровой военной поры и бездушия чиновников. Которые родились и выросли тут же, среди людей, но власть вскружила Миколоньке голову и он забыл, что многие из тех, над кем он издевался и притеснял, были ему родня, иногда и кровная.

                На фото: автор  Елена Ипатовна  Нифанина ( 1903 г.р - 1971 г.см.)