Армения семидесятых прошлого века

Эчмиадзин   
               
Тебя я помню, Эчмиадзин,
Запах кадил и цветущих маслин…
Вдруг раскололась толпа наискось,
И шепот пугливый :"  Каталикос !"
С полотен Эль Греко  изнеженно бел,
Весь в темных одеждах надменно глядел.
Изящно склонилась его голова,
И  жадной толпе он роняет слова
На древне - армянском родном языке,
И пляшет кадило в святейшей руке.
Вот на коленях армянка ползет
И руку целует  и свечку несет.
"Чужое! Чужое!",-твержу я себе,
Но сердце чудит в непонятной тоске.
И звуки органа не упростят
Сумятицу чувств. Лишь вопрос отдалят.
В армянских печальных молитвах враспев
Мне слышится древнееврейский напев.
Знакомый испуг : нас столетьями бьют,
И гонят, и землю отцов продают
Чужими руками заклятых друзей
Чем ближе к Храму – тем взгляд мой ясней.
Но не напрасно учил нас мудрец,
Что всякому царству приходит конец?
О чем же поет этот голос , моля?
И есть ли, о, Боже, ответ у тебя ?!


На Севане


Нас провожали друзья-армяне,
                Были грустны.
На горном озере, родном Севане,
                Подняв тосты.

И розовел закат Сарьяна,
                Слепил глаза.
И все мы были немного пьяны.
                К тому ж, роса

Струилась с лиц. В зрачках мерцала
                свеча костра,
И  Гаянэ    взахлеб  плясала, 
                моя сестра.

Форель ловили и запекали
Там с чесночком,
И напоследок   пели, болтали
                О том – о   сём.
Картинка эта – кусочек солнца
        В ненастный час,
Воспоминаний седые кольца
        Связали нас.
Нас провожали друзья-армяне.
              Вкус  коньяка…
С Севана горного мы улетали
                За облака…


                Гарни

Как светит розами, Гарни,
                Твое ущелье.
Мы спустимся   ко дну Гарни
                На новоселье.

Темнеет быстро, и со скал
           Ночь  слижет влагу.
Чадит волшебно наш мангал,
          Дым пишет сагу.

Луны  насмешливый  анфас
        В дыму мерцает.
Не отвести усталых глаз
       От звездной стаи.

Палатка дышит на ветру
       Как пес блудливый.
Горланим   песни мы костру
И пьем Гарни мы.

Пустуют спальные мешки…
       Мне не нальёте?
Но вечер этот, ночь, заря
       Уже в отлёте.

И утром возвратимся мы
         Из песен - в прозу.
И память выветрит  Гарни ,
        Засушит розу.


Сватовство Айкушик

Как курдянку вчера засватали,
Длинноногую  Айкушик.
Барабаны гремели за полночь,
И всю ночь подавали шашлык.

Кровь стекала с баранов в тазики,
Капли  хлюпали за окном.
Ей играть бы с подругами в " классики",
Не женой идти в мужнин  дом.

Ей пятнадцать вот-вот исполнилось,
Но с подружками ей не играть:
Пять детей в той квартирке
                двухкомнатной
И одна лишь большая кровать.

Её матери чуть за тридцать.
Как похожа она на мать!
А жених едва начал бриться.
Выпив рюмку, отправился спать.

Натаскали  добра   приглашенные
И оставили напоказ.
Долго гасли костры затушенные,
И всю ночь не сомкнула я глаз.


Цахкадзор


Цах-кад-зор…
             Тень плетёт узор
От ветвей сосновых
              На снегу, в сугробах.

Воздух как слюда.
                Стынут провода:
Отдают тепло нам.
                Шепот телефонный

Слышен  за версту.
                Подойду к кресту-
Стеле одинокой.
                На горе высокой

Жил отшельник.
                Вокруг – можжевельник,
И снег хрустит,   
                На солнце блестит

Мириадами искр.
                Лыжня – не прогулка,
Спортивный риск.
                А эхо гулко
Разносит  приказ:
                " На старт . чемпионы!
 Явите   класс!"

Седые кроны
      сбросили шапки.
Вороны  в   черном-
         стражи порядка.

Лыжники – к слалому,
                А я -  истому
В теле лелею-
                теплею
Тяжестью сонной.
Кроны сосен и неба просинь.
              В городе – осень.
Химичат заводы.
               Серые дни, заботы …
Здесь мир иной -
                свет и  покой.