Моя история про сапожки

Дождь. Я иду в школу. Иду напрямик, через футбольное поле. И пою песню:
   Осень-непогодушка.
   Тополь пожелтел.
   Вдруг, на ветке скворушка
   Песенку запел…
Мы эту песню с Ольгой Ивановной на пении учили. Если её спеть три раза или четыре, то можно заплакать.
   Ветка чуть качается,
   Дождик не кончается,
   С нами старый скворушка
   До весны прощается.
Жалко скворушку. Он старый, а ему далеко лететь. И он весь промок, замёрз на ветке.
Тополя вдоль ограды светятся желтым светом. Небо серое, а они сияют вместо солнца. И опавшие листочки на тёмной траве как огни.
Воздух пахнет мокрыми тополями.  Люблю этот запах, побольше вдыхаю.

          ***
По полю хорошо идти, по траве. А дальше по дороге – болото. Трактора землю размесили. Надо искать дорожку, осторожно  перешагивать, перепрыгивать, чтобы не потонуть на глубине.
Возле школы все моют сапоги в длинном корыте. Корыто крепко стоит на железных ножках. На краях тряпочки висят. Вода холодная и очень грязная. Уборщица выносит из школы ведро с горячей водой и доливает. Идет пар! Тёплой водой приятно мыть. Мы с девочками  моем  дочиста! Даже подошву. И идём на пяточках к ступенькам.
 Я поскользнулась возле самого крыльца. В лужу упала. Набрала воды  в сапоги. Стою и думаю: «Куда теперь идти, в школу или домой?» А  две большие девочки стали меня жалеть. Они за руки повели меня в школу, посадили на скамейку, сняли с меня сапоги и гамаши.  Как будто я маленькая! И они говорили со мной как с маленькой. 
Когда кончились уроки, гамаши я нашла на батарее в раздевалке. А сапоги долго искала под всеми вешалками, но не нашла.
Все наши ребята ушли домой. Пришла уборщица с великанской шваброй. Эта швабра шириной в пол коридора. Уборщица  прошла по коридору туда и обратно, и вымыла! Вдруг, она меня спросила, почему я не иду домой. А я сказала, что сапоги потерялись. И она принесла мне большие черные сапоги, сказала, что они уже два года под лестницей валяются. Я обулась и пошла домой.

         ***
Мама сразу заметила чужие сапоги. Она всё спрашивала меня про тех девочек, как их зовут, в каком они классе. А я и не знала. Мама очень сердилась, сказала, что я тетеря бестолковая. Она оделась и ушла в школу искать сапоги. Я думала, что мама, наверное, их найдёт, она умная.
Но мама вернулась без сапог.  Сказала, что завтра мы вместе пойдём искать этих девочек. Я попросила маму: «Ты только их не ругай». Мама сказала, что обязательно их отругает, за то, что они такие бестолковые.
Ночью я не могла уснуть.
Но мама не пошла со мной в школу.А вечером, когда я вернулась из школы, мама, вдруг, дала мне новенькие красные сапожки! Она ездила в город! И она обошла все магазины, не могла найти, но потом нашла!
Я надела сапожки и ходила по комнатам. Я прыгала и танцевала. И не могла на них наглядеться, думала: «Какого они цвета? Морковные, или помидорные, или клубничные?»
И мама улыбалась.

        ***
Потом я пошла гулять.  Солнце садилось за горы. Всё было яркое и весёлое, оранжевое, красное.
Девочек на улице не было,  были только мальчики. Я издалека смотрела на них.
 В доме на углу живут Саша и Лиза.Вчера их папа привёз трубы. Мальчишки кричали в трубы. Вышел Лизкин папа и всех прогнал. Он ругался, что трубы могут покатиться и задавить кого – ни будь.Все убежали, а потом быстро вернулись, когда он ушёл.
Я перешла  глубокую лужу и подошла к трубам. Все мальчики незнакомые, только Коля знакомый, он из нашего класса.
Колька залез в трубу. И вылез с другого конца. И все стали залезать и вылезать. Я заглянула в трубу. Колька сказал, что я не пролезу. Я  встала на четвереньки и засунула голову. Потом легла на живот и поползла. А это трудно, ползти в трубе. Очень тесно и душно. Мальчишки снаружи кричали, что я застряла, что я слишком толстая.
У меня устали руки и ноги. И живот устал. Все силы кончились. И слёзы потекли. Мальчишки заглядывали в трубу и кричали: «Ползи! Ползи! Выползай!»
Потом все затихли, и в трубу заглянул Лизкин папа. Он спросил:
 - Кто там есть?, я сказала:
 - Я.
 - Вылезай!
 - Не могу.
 И он просунул в трубу черенок лопаты. Я доползла и крепко схватилась за гладкую деревяшку. И Лизкин папа  меня вытянул. Я думала, он станет меня ругать, а он посмотрел на меня и сказал: «Иди домой».
И я пошла. Смотрю, а пальто сильно замаралось. На животе большое рыжее пятно. Сапожки испачкались. И ,тут, я увидела на одном треугольную дырку. На самом носке. Это было настоящее горе.
Только что не было дырки! Сапожки были новенькие! Было так хорошо!
Это, наверное, я в трубе порвала! Вот бы время назад вернуть.

            ***
Я пришла домой и говорю маме:
- Дырочку ведь можно заклеить? , мама повернулась ко мне:
- Какую дырочку?
Мама ужасно рассердилась, она закричала, что от меня одни несчастья, одни беды. Она открыла дверь и выпихнула меня во двор:
- Иди, гуляй в рваных! Будешь, теперь, всегда в них ходить!
Я села на скамейку. И ревела, пока все слёзы не кончились.Потому, что от меня одни беды. И я подумала, что лучше мне уйти из дома. 
На ветке висела игрушечная сумочка. Баба Дуся мне её подарила. Я взяла сумочку в дорогу. Открыла калитку, и пошла по улице.
На небе был месяц. Я приставила к нему палец. Получилась буква «Р». Значит, луна растёт. Когда получается «У», значит, убывает. Это мама меня научила. На дороге лежала маленькая морковка. Я подняла её и положила в сумочку.
Я шла мимо  парников. Весной на парники натягивали плёнку, теперь, серые обрывки  колыхались на железных трубах. Я внимательно вглядывалась в парники. Мне казалось, что там кто-то ходит. Было уже почти темно. Я шла и уговаривала себя: « Это просто пленка шевелится и всё…» Так я дошла, аж, до кочегарки. Будка кочегарки чёрная и труба чёрная, и гора золы высокая, чёрная.  Я повернула и побежала домой изо всех сил! Было очень страшно, казалось, за мной гонится Кто-то из парников.
На другой день нашлись мои старые сапожки. Их нашла уборщица и принесла мне на уроке природоведения. Они, просто, упали за батарею. Я обрадовалась!
А черные потом отдала.