Под стягом онаученной религии и обоженной науки

       Возможно ли вообще говорить об «онаученной» религии и «об;женной» науки? Есть ли какие-либо точки соприкосновения между этими ветвями дерева?
       Сравнивая учёных-атеистов и учёных-верующих хочется привести слова Альберта Эйнштейна: «…религиозное чувство, имеющее некий космический исток, в научных исследованиях переживается особенно остро. Без сомнения это чувство сильнее всего ощущали первые создатели научных концепций. Научное, рациональное понимание строения Вселенной даёт человеку самое глубокое чувство веры». Эйнштейн был убеждён, что, получая от религиозного чувства вдохновение, воодушевление, интуицию и силу, «учёные отдают всю свою жизнь науке, и «только такие люди, несмотря на тысячу и одну трудность, продолжают свои поиски», не ожидая сиюминутного признания учёного сообщества.
        «На свете не было … учёного, спасшегося от критики. Однако человек жертвует своей душой, переносит тысячи тягот мирских, но не отречётся ни от одной своей мысли в угоду толпе. Таков путь пророков, учёных, суфиев и аскетов», – писал редактор религиозно-философского и общественно-политического журнала «Шура», Р.Фахретдинов, так как их целью является «завоевания высшего одобрения – одобрения Бога». В награду же за такие искренние усилия Всевышний наделяет таких учёных талантом и работоспособностью, а их труды неизменно принесут только добрые плоды, что подтверждает аят Корана: «И те, кто усердствуют ради Нас, то Мы наставим их на путь Наш. И, воистину, Аллах пребывает с благодетельными» (Коран, 29:70).
         Подытоживая слова А.Эйнштейна, современный турецкий мусульманский учёный Харун Яхья пишет: «… верующий человек очень твёрд и настойчив в своём стремлении вести научные исследования и познавать тайны Вселенной», указывая на то, что «старания, которые они прилагают в своих исследованиях, являются совершенно искренними». В качестве примера учёный приводит таких знаменитых учёных как: Иоганна Кеплера, немецкого математика, астронома, оптика и астролога, занявшегося наукой «дабы почувствовать вкус творения Создателя»; Исаака Ньютона, величайшего английского физика, математика и астронома, побуждаемого к научным исследованиям «желанием найти и познать Единого Бога».
        К приведённым примерам следует добавить и ответ Эйнштейна на вопрос: почему он выбрал своей областью физику? «Вместо того, чтобы сослаться на желание получить Нобелевскую Премию, на особый интерес к скорости атомов или фотонов, или к удалённым звездам и т.п., он ответил: «Я хочу узнать, как Господь создал этот мир. Мне неинтересно отдельно то или иное явление, спектр того или иного элемента; я хочу знать Его мысли. Все остальное – детали».
         Когда же религиозное чувство учёного пропадает или попросту отсутствует «наука превращается в чистое экспериментирование безо всякого вдохновения. В этом случае единственной целью учёного может быть желание прославиться  благодаря своему открытию, желание войти в историю, возможно, заработать много денег. Такого рода цели могут удалить его от искренности и научной честности. Так, если следствие, вытекающее из его научных открытий, противоречит распространённой и господствующей в научном мире точке зрения, такой учёный может оказаться вынужденным скрыть установленную истину, страшась потерять свою репутацию, опасаясь быть осуждённым и униженным».
          «В мире может быть много образованных и учёных людей, все они используют науку для собственного блага, а те, которые стремятся достичь власти и знания, в руках таких людей она становится инструментом для достижения цели. Но среди учёных очень редко встречаются люди, которые полностью предали себя знанию и стали слугами его… Людей, искренне преданных знанию и постигающих его только ради знания, таковых можно пересчитать по пальцам».
          Данный факт позволяет предположить, что подобно закостенелым догмам, имеющимся в каждой религии, в научном сообществе существует своя «научная религия», корректирующая научные открытия в своих интересах, «пуская стрелы в каждого, кто ступил на путь свободомыслия». По определению А.Эйнштейна, такой перекос, установившейся в научном мире, является результатом заблуждения «безбожной науки» – «хромой науки».
         Такая «научная религия», гордая своими достижениями и преуспеяниями, так же как и «догматичная религия», скованная рамками собственных узко-индивидуальных убеждений, не позволяют освободить мышление человека от оков догматизма. Пока человечество не избавится от силков, сдерживающий Дух поиска Истины, пока не осознает что «для неготового ума любая дверь, увы – стена; для просвещённого поверь, стена любая – это дверь», «пока не будет в человеческом мире всерьёз утверждён статус людей Просветлённых, пока толпа будет побивать их камнями, плевать на них и превращать их в отбросы общества, миру людей не избавиться от состояния Раба»,- пишет татарский философ Диас Валеев.
            Столь близкие в своём негативном аспекте, наука и религия связаны между собой и в своей высшей сущности, так как все знания происходят из Единого Источника. «Часто приходится доказывать неразрывную связь науки и религии. Можно сказать, что это две ветки одного дерева и знающий, изучающий обе стороны, добьётся больших результатов». Лишь при синтезе научного и религиозного знания, освобождённого от оков, сдерживающих мышление учёных, философов и теологов, возможно достижение понимания целого, части которого хранит каждая ветвь. Читаем в Агни Йоге: «Религия и наука не должны расходиться в своей сущности. Тонкое изучение материи и атома приведёт к заключению, что жизненная энергия есть не электричество, но Огонь. Так наука и религия сблизятся на одном принципе. Материя утверждается, как огненная субстанция, и каждый мыслящий дух не будет отрицать силу высшую, которая есть Огонь. Наука не может разрушить понятие божественности Огня, также как религия не может наложить запрет на тонкие анализы, являемые наукой. Таким образом, утвердится понимание и гармония понятий религии и науки», и постепенно религия будет как бы «онаучена», а наука – «обожена».