О сыне

В комнате легендою овеянной
Помнится, однажды я спросил:
"Расскажите, Анна Тимофеевна,
Каким же Юрий в раннем детстве был?"

"Что рассказать? - она мне отвечала,-
Мы ничего в те времена с отцом
Особенного в нём не замечали,
Он рос, как все мальчишки, сорванцом.
Всегда во всём чему-то удивлялся.
Всё что-то мастерил, пилил, строгал.
В ребячьих спорах сильных не боялся
И слабых никогда не обижал.

Вот только тень загадочной печали
Мелькнёт в глазах, когда звезда слетит...
Ещё любил он молча вечерами
Сидеть со мной на берегу Гжати.

Сорвёт ромашку, искренне любуясь,
И улыбнётся - грусти ни следа:
"Смотри-ка, мама,- скажет вдруг волнуясь,-
Она, как та Плярная звезда?..."

Любил в поля встречать зари начало.
Любил в лесах задумчиво бродить.
Я материнским сердцем понимала,
Умел он всё прекрасное любить... .

Да, годы...- помолчав, она сказала,-
Мы ничего в те времена с отцом
Особенного в нём не замечали.
Он рос, как все мальчишки, сорванцом...."