Робинсон Джефферс - Могила Оссиана

Могила Оссиана
(Доисторический памятник около Кушиндолла, в Антриме)


Высоко над Лубитавиш, на краю горы Гленаан,
кольцо из камней-клыков -
они выросли вместе с лишайниками; им тысячи лет;
клыки до сих пор кусают небо;
Рядом с каменным кольцом - длинная могила,
охраняемая плитами; серые камни
в окружении низкорослых колючих деревьев.
Оссиан покоится здесь на плоскогорье,
   в надменном одиночестве.
Если я и позавидую чьей-либо славе,
могиле и судьбе, так только твоей,
   поэт-воин.

У тебя чистая, не загнанная в клетку стиха, слава;
Сказочная, не разрушенная трудом, судьба;
северное имя, как у туманной горы Ауры,
покрытой вереском и серыми скалами,
как у Тростана в сиреневом облаке; твоя судьба
счастливее несовершенного труда,
который, как гриф, кружит над мертвым каркасом.


                Я тоже хочу такой памяти.
И возвращусь домой к своим камням
   на океанское побережье,
И стану слепым пеплом под осколками камня
Как ты, лежащий здесь под клыками камней,
   над узким северным проливом.
Но бумажная память обесчестит наш чистый свет
и кровь проигранного сражения.

О но мы жили прекрасно
В тот краткий солнечный миг
который все еще пляшет над могилами:
Ты, в окружении стражи из поднятых каменных клыков,
И Шейн О”Нил, спящий в Кушендуне под камнями,
и Хью МакКвилан в болоте на Ауре;
и я – иностранец, пришедший в страну мертвых
раньше, чем меня туда позовут, чтобы
почувствовать вкус пыльной горечи предков;
И тысячи когда-то шумных воинов, лежащих
под развалинами; и великая королева Коннот,
проскальзывающая во взглядах могил.   

У нас, мертвых, свои маленькие радости –
Досуг, бесчувствие, небытие.
Достаточно было прочувствовано, достаточно сделано,
Достаточно пожило человечество. Мы лежим под камнями
или кочуем в бесконечных северных сумерках,
набрасывая на живых паутину снов.   
Жизни живущих менее значимы, чем одна из наших смертей;
Двигаясь, они режут землю, или карабкаются по лестницам,
или разъезжают в каретах, качаясь безвольно словно водоросли
под приливной волной; когда же находит отчаяние,
они просыпаются, но только для того, чтобы вспомнить о снах,
смысл которых давно утерян.

О но мы жили прекрасно
В тот краткий солнечный миг
Вы – с собаками на холме,
Я – на западном склоне
В лохмотьях из солнца:
Теперь вы спите величественно под камнями,
Я же ем черствый хлеб мертвых,
Пью воду из ручья ваших слез,
Или брожу по бескрайним северным сумеркам
Через пустоши, где каждый камень ласкали по тысяче раз
В утробной стране, мягкой и влажной как старое лоно матери,
В которое возвращусь, после смерти. 

О но мы жили прекрасно
В тот краткий солнечный миг
Который все еще пляшет над могилами.
Горы по-прежнему живы -
Тевбуиллех, Тростан, Луригетан -
И Аура, овца с черной мордой в сиреневой шкуре,
И лохи-озера, и лебеди, и тех, кого нет.
Жизнь – это холод, лишенный людей.      


Ossian's Grave
(с) Перевод ВП, 28/12/2010