Пусть течёт Волга

Пусть течёт Волга из  твоих рук —
волглая речь, обмелевшее небо,
где влажное слово впотьмах
бьётся о палубу  плавниками.
Ты думал, что из чужих морей
к твоим берегам вынесло штормом корабли,
а это  вдребезги разнесло моё слово.
Ночь была его парусом, ночь,
проклёванная воронами,
будто глаза падших воинов.
Песок шуршит, словно осень всех словарей.
Ты пересыпаешь из ладони в ладонь
столько померкнувших смыслов
и тебя не тревожит, куда они отлетают,
в чьих водах будет выстлано  дно,
будто небо вороньими криками.
Я хотел быть его руслом,
чтобы в нём Волга текла из твоих рук,
чтобы небо твоё обмелело в устье
всех сновидений, не приснившихся  воинам,
пока слово скрипит на зубах, как песок.
Это ведь также вкус моей грусти, слово.
Ты, выкидывающий шесть и шесть,
слагаешь не суммы, а смыслы,
вычленяя квадратный корень из неба.
Я дышал на него, протирал рукавом.
Нет, всё, что  знаешь ты, знал и  ветер.
Это он гнал к твоим берегам слово,
это он рвал его паруса,  его терпким эхом
бился в висок мёртвого времени
и бросал к твоим ногам его белые кости.
Вот они, игры! Как легко
иным  бросаться  костями,
размениваться на чужие слова!
Ты хотел слушать, так слушай
звон костяшек на палубе!
Быть твоим ложем, слово…

1999