Китайская пианистка. Стихи из романа

«Китайская пианистка»
стихи из романа

                Жил с китаянкой…
                Иосиф Бродский

*
Скрывая взгляды, глотая шепот,
как мы любим игру в узнаванье!
Пью твои губы, плечо, и локоть,
и то, чему не найти названья,

пью-не напьюсь твой нездешний запах,
кубок бездонный, взятый без спросу...
Ходит луна на дрожащих лапах,
бреет мне щеки – от шеи к носу.

Лунную ночь как же мы загубим
словами недобрыми – блуд, похоть!
Дай лучше запах, плечо, и губы...
Плечо, и губы, ложбинку, локоть…
октябрь 1998

*
Когда твои губы трепетали на моих
и бились, как крылья тропического насекомого,
я понял: пора делить на двоих
все радости сада земного, знакомого

по древней книге, и сумрак, и сырость его,
еще движение ветра, реки, пряного запаха,
но прежде делить себя самого –
с юга до севера, с востока до запада.

Любовь к себе, как последний сухарь
в голодный год, разломлю без пафоса.
Я много раз о таком слыхал,
а делал редко. Умолкну. Пауза. 

Когда мои губы трепетали на твоих,
я понял, вглубь проникая с нежностью, на которую
только способен, что все глупости натворив,
тут же совершу их повторно…
май 2000

*
Надменную, насмешливую, злую
люблю тебя, и от любви дрожу...
Укусы переходят в поцелуи,
а следом я в тебя перехожу...
1996

*
Моя
       любимая
                играет
                для
                меня…

Ты думаешь, играет для известности?
Она и так известна в этой местности.
Моя любимая играет для меня.

Ты думаешь, играет ради прибыли
и дружбы тех, кто в лимузинах прибыли?
Моя любимая играет для меня.

Для критиков, ты думаешь? Для горстки
эстетов, чтоб погладили по шерстке?
Моя любимая играет для меня.

Играть для королей, играть для черни...
Нет, для меня струится шелк вечерний,
изгибы рук – нежна их западня.

Моя
любимая
играет
для меня.

Рахманинов. А вслед ему и Скрябин.
Такие открывает бездны, хляби...
Пред кем, ты думаешь? Представь, передо мной!

Игру ее нельзя назвать игрой.
Не пальцев бег по клавишам, а путь
души. И ей нельзя передохнуть.

Светла, мятежна скоропись огня...
Моя любимая играла для меня.
июнь 2001

*
Learn Russian, милая, learn Russian,
язык мой варварский нестрашен.
Привыкнешь, как привыкла к нотам,
к его алмазным оборотам.
Поймешь однажды: Божий дар,
что я не финн и не мадьяр. 

Learn Russian, милая, learn Russian,
твой экзерсис не будет зряшен,
когда смекнешь без словарей
глаголы здешних дикарей,
и скрасит твой московский век
моих стихов веселый бег.

Learn Russian, милая, learn Russian,
давись им, как перловой кашей.
Он слаще меда, желчи горче,
он губы мучает и корчит.
Спрягай, склоняй, зубри, долби,
и, как меня, его люби!

Learn Russian, милая, learn Russian,
и будет ярче грех раскрашен,
мои приманки и соблазны -
вот где слова своеобразны!
Как я доверю толмачам
свой ломкий шепот по ночам?
...Все поняла?!
9 февраля 1997

*
Прощальная арабика остынет,
и радио объявит регистрацию.
Скользни губами по моей щетине,
и теплый запах прицепи мне к лацкану.

Глаза на мокром месте не задержатся.
«До встречи...» – пропоем кривыми ртами.
Таможенник с осанкой самодержца
лениво поиграет паспортами.

И свой багаж, рукой толкая правой,
мне левой взмах, как рыбу в море, бросишь.
Ну, вот и все. Разделены оравой.
Не поцелуешь, не вдохнешь, не спросишь...

Задержан рейс. Толкуют в накопителе:
в туман Большое Яблоко обернуто,
но ангел-мачо в безупречном кителе
тебе даст облако.
21 января 1997

МОЕ ИМЯ
Читаешь имя по слогам
и говоришь, что я солгал…

Я объясняю: Влад-и-слав –
на лавры обладатель прав.

Я вспоминаю про славян,
про тех, кто имя прославлял.

А у тебя иной устав,
ты нежно шепчешь: Влад-is-love!

Во мне услышала любовь,
is love ты повторяешь вновь,   

is love – лавиной из груди:
лови,
владей,
люби!..

Гляди:
шагаю гордый, как жираф,
и сердце в горле: Влад is love!
23 марта 2005

*
Я разве этого хотел?
Я разве этого желал –
переплетения двух тел,
переплетения двух жал?

Что, оскудел Его ларец?
Иным дарам не вышел срок –
переплетению сердец,
переплетению дорог?..
16 марта 2002

*
В подземном переходе - мимозы и укроп,
да нищенка хрипит репертуар Орловой.
Глаз выхватит твой плащ среди унылых роб -
в потоке second-hand одна лишь ты с обновой.

Ах, этот белый плащ, как парус, одинок!
Какого черта он белеет в переходе,
где под ногами хлябь и давит потолок,
и уж такая вонь, что сразу скулы сводит!

Подземный переход, как подземелье ведьм.
Я за руку возьму и выведу наружу.
У гаснущих витрин пересчитаю медь,
открою «Каберне» и собственную душу.

Ах, глупая, не верь ни текстам, ни слезам!
Выпиливать слова я, как никто, умея,
пообещаю враз весь мир, потом Сезам,
потом Париж в постель и гимны Гименея.

Да, милая, не верь, я замордован так
злодейкою-судьбой, что впору резать вены...
Уже который год - зловоние и мрак,
и месиво в душе. Тупик. Глухие стены.

Подземный переход, где звук трубы щемящ,
я проклинаю, но других артерий нету...
Куплю тебе мимоз, на крюк повешу плащ,
Все будет хорошо. И мы уснем к рассвету.
февраль 1997

*
Прости, я снова
телефоны обрываю...
Я умираю без тебя!
Я умираю.

Так умирают паруса,
когда нет бриза.
Я поздно понял -
никого тебя нет ближе.

Так умирает первый снег,
на землю выпав...
Прости, что глупости твержу...
Прости, что выпив...

Прости, но главные слова
не говорятся...
Они стесняются, они
меня боятся.

Я все спалю, раздам,
пропью, все проиграю.
Я невозможен без тебя,
я умираю...
1996

*
Слава женщине, странной и страстной,
той, что ярче рекламных огней,
нелогичной, воздушной, напрасной
на тропе бедуинской моей.

За нее перед небом в ответе,
за нее перед жизнью – скалой,
разделю с ней надежду и ветер,
хлеб и ложе, цветущие ветви,
сад эдемский, котел со смолой...
июль 1998

*
Когда глаза переполнит разлука,
и ты начнешь собирать багаж,
брошюра
«Дзен и искусство стрельбы из лука»,
где что ни страница –
твой карандаш,
будет забыта в продавленном кресле,
по цвету обложка обивке – родня...

В такси накурено,
клейкий Пресли,
и вечный шепот: «Любишь меня?»
Как любишь ты,
меня не любили,
но я устал от безумных сцен...

Вернусь домой,
выпью водки
или
прочту, наконец,
что такое дзен.
8 декабря 1997

ДЖОКЕР
сонет

Ты называешь «джокером» меня,
в моих словах отыскивая козни,
что я, дитя наивное маня,
в любовь играю, как играют в кости.

Не отрицаю, грешен, я – игрок,
горазд запудрить и мозги, и лица,
комедиант, паяц, но – видит Бог –
тебя целую я без репетиций!

Да, лицедей я! Да, насмешник я!
«Шутить с любовью? Как опасно это...»
Но помни, не родился тот судья,
что пригвоздит влюбленного поэта.

Я в джокерах останусь, в игроках,
но не игрушка ты в моих руках.
конец июля 1999

ЛЮБЛЮ!
Это смелое слово: люблю!
Разве скажешь «люблю», если любишь?
Ты его говоришь, как воруешь,
это сладкое слово: люблю…

Это странное слово: люблю…
То ли крик, то ли стон, то ли шепот,
не спасет ни наивность, ни опыт
это слабое слово: люблю.

Это сильное слово: люблю,
что разносится ветром, как песня.
Станет пропуском нам в поднебесье
это светлое слово: люблю….
15 декабря 2002   

ТЕБЕ И ОГНЮ
Живу и не жалуюсь новому дню,
презрев беспорядок в судьбе,
бросая огонь свой тебе и огню,
огню, но сначала тебе.

Как ты далека! В том себя я казню!
Отдать свою страсть мне придется огню,
огню, а хотел бы тебе,
но ты – недоступный Тибет.

Монах и бунтарь, я тоску разгоню,
мой дух не увянет в мольбе.
Тебе – моя нежность. Тебе и огню,
огню, но сначала тебе.

Гудящее сердце, разжата ладонь,
и крик ястребиный: «Прости!
Возьми мои песни, к огню и – в огонь!
Сожги их, но прежде прочти...»
30 июля 1999

МОЛИТВА
Оставь мою любовь! Не суетись, не стоит…
Взрывоопасен груз. Нет места в багаже.
Ни жадная молва, ни трепетный историк
на пепел наших чувств не поспешат... Уже

ты освобождена от юных обещаний,
взамен огня принять привычку не могу…
Не жди бодрящих слов, размазанных прощаний,
последний поцелуй срываю на бегу.

Забудь меня! Очисть для свежих впечатлений
окно своей души. На новых берегах,
смотри, не повторяй привычных преступлений –
недрогнувшей рукой, с улыбкой на губах.

Оставь меня, любовь! Как ты бросала многих –
в горячечном бреду, в тоске и во хмелю… 
Я осознал давно: трагедия дороги
не в том, что смертен я, а в том, что разлюблю.

Оставь меня в любви! В нашептанном и спетом,
среди моих лаур, джульетт и дульсиней. 
Зачтут на небесах не то, что был поэтом, – 
что в океане чувств был многих посильней.   

Безоблачных небес и бережной посадки!
Я унесу в себе всю горечь пустоты
и право вспоминать, как жили без оглядки –
сплошное солнце – я, сплошное сердце – ты…
2004

ПИСЬМО
Ни моих страстей,
ни моих скоростей
не понять тебе,
не понять.

Ни моих гостей,
ни моих костей
не принять тебе,
не обнять…

Не стеречь мой хлам,
не согреть мой храм,
не делить беду на двоих,
не взывать к богам,
не прильнуть к стихам,
не молить, чтобы ветер стих.

Ни моих царей,
ни моих чертей
не судить тебе,
не рядить.

Ни моих затей,
ни моих детей
не рожать тебе,
не крестить…

Не возьмешь слова,
где любовь жива,
и не выйдешь в кипящий сад,
но представь меня,
улыбнись, дразня,
я приду к тебе наугад…
2002

ДИКАЯ ОРХИДЕЯ
От нее осталось, пардон, белье…
Он бы кинул в мусор, так не рванье –
весит диких денег и Made in France.
Возбуждает и погружает в транс.

Он всегда, смеясь, презирал фетиш.
Раздевал умело, и был бесстыж.

Эти чаши помнят ее соски…
Никогда не знал он такой тоски.
Эти лямки держат ее тепло…
Вот опять из глаз его потекло.

От нее остались, пардон, следы
на плечах и в сердце. Он шепчет: «Ты
исцелить могла б за рубцом рубец…
Зацелуй мне боль! Ты же в этом спец…»

Но она не вздрогнет. Она ушла.
И уже не будет ночных услад.
Он с нее не снимет небесный шелк.
Не сорвет одежд, как голодный волк.

2006, июль

*
Ты утонула в море памяти моей.
Волна
тебя
не вынесет
обратно…
Когда-то я желал тебя сильней
всех женщин…
что почти невероятно!

Когда-то – как забуду? – била дрожь
любовная, что всех иных сильнее.
Когда-то
твой отказ,
как в сердце
нож...
Я эту сталь дыханием согрею.

Как проживу остаток пьяных дней?
С кем
разделю
глоток
внезапной страсти?
Ты утонула в море памяти моей,
мой бывший ангел,
отпусти запястья...
2002

МАЙАМСКИЙ БЛЮЗ
Спи, моя darling, в своем полулюксе стандартном,
буду покой твой стеречь я кремлевским солдатом.
Ночь нас укрыла одним белоснежным штандартом,
но разметала по двум континентам – не штатам.

Как оказались по разные стороны глобуса?
Я закричу – не услышишь ни эха, ни голоса,
не разберешь, как ни силься, ни слова, ни логоса...
Будем же тише воды и цветущего лотоса.

Спи, моя darling, с тобою уснула Америка.
Как там Россия?! Да все как обычно – истерика.
Я запою. Я же лучше, чем черти из телека!
Флейта, ситар, саксофон... психоделика...
8 сентября 2010

*
Когда мы бывали одной плотью,
общим ангелом/бесом,
нераздельной щепотью,
переплетенным лесом,

когда у Христа за пазухой
жили, преступно юны,
когда совпадали паззлы
и заполнялись лакуны,

когда бывали единым сердцем,
Красную площадь или
Таймс-сквер & Поля Елисейские
нам лишь одним стелили –

не было в мире громадней событий,
кроме моих/твоих соитий.
февраль 2005

*
Любовь,
как куст дикорастущий,
ткань порвала, вцепилась в тело,
но не рискнула наши души,
связать, а может, не сумела...
15 февраля 1998

*
Вот и все. История достукана.
Страсть моя, как женщина доступная,
в ней обнажена и напомажена.

Где была душа - сухая скважина.
1996, октябрь
Порт-о-роз