Недоросли и водоросли. Лето 2010

I.
Создатель умер вскоре после создания вселенной,
на восьмом этаже ветхой девятиэтажки в Тиране.
Похоронен был в общей могиле с табличкой "неизвестный".
В углу Адриатики нищий албанец
пьет минеральную воду и знает место,
где кости священные спят среди глины.
Ленно зарыты, присыпаны грунтом
белые косточки первопричины...
II.
Рядом с пустыней, на дальней границе
город из трех одинаковых улиц
с мэрией, банком, кофейней, где стулья
сонно кряхтят, и безмолвно струится
Смесь табака, голосов и жары
в небо, где терпят соседство миры,
в окна, чьи рамы фиксируют вечность
мутной картинки, где домики-печи
в жертву приносят людей из смолы.
III
1. Я был кучерявым муравьем с рюкзачком за спиной.
Я учился на юге Америки на инженера.
Я посещал лекционные залы, делал заметки
в толстенных тетрадях, знал муравьиные тропы у зданий,
краснокирпичных, из браунис зданий
и заползал под холодные шпалы
после бессмысленных долгих занятий.
2. Я заползал под чулки твои тихо,
трижды раздавлен был, но у насекомых
реинкарнация через минуты...
Я возвращался к тебе обновленным,
но с рюкзачком неизменным и тупо
полз по тропе ароматной навстречу
с тем, что считалось тобою-самою, но погибал
в муравьином восторге.
3. Ты собирала тетради другие,
ты же училась в другом универе,
но для тебя голосистые ветки
по вечерам у забытой беседки
песни мои муравьиные пели.
IV
Я тихий ребенок вдруг ставший мужчиной
Дышу странным ритмом взлетающей чайки.
Когда исчезает она за колонной,
прохладное время салатовой льдиной
преследует теплые тучи. Их стайки
пытаются скрыться, и как балерины
спешат за кулисы.
V
Предстояние. Героям России.
На море штиль, оно думает, что
предпринять ему в новом приливе...
Сговор моря с луной, кто отправится к ней,
в желтую пыль отгоревших страстей.
Думает море: с каким кораблем стоит ему поиграть или может
всех утопить, но спасти лишь одну
девушку. ей подарив золотую подкову,
девушку. которая не идет ко дну - наденьку михалкову.
VI
Афганистан
Солдат английский умирает от раны мало совместнимой
с короткой жизнью.
В немеющих конечностях спокойствие, стук сердца
превращается то в стон,
то в гул страховки,
то в гул автобуса,
что ищет по вечернему кварталу рассыпанных как бисер пассажиров...
и сон последний - снежинками наполненный бокал.
VII
Я очищал этот пруд для тебя,
вынес все водоросли на плечах.
Дно подметал, чтобы ровный песок
впитывал шаг и следы твоих ног.
Рыбам я грубо сказал "не мешать
плыть этой девушке - не подплывать ближе,
чем на один метр..."
Пруд был готов, и под зонтиком крон
я заблудился и скоро в свой сон
тихо вернулся.