Посвящение 51-й больнице

       (Написано в студенчестве в состоянии
       засыпания после двух бессонных ночей на работе и трех литров кофе.
       Ни идеи, ни смысла, ни морали искать не рекомендуется.)



Исчезали следы за распятием белым,
Спелым яблоком в море сорвался закат,
И единственным, в сущности, стоящим делом
Была злая окраска больничных оград.

Безобразным бугром обезличенной масти
На востоке разлегся бессмысленный дым.
Каждый вдруг ощутил, что бездарное счастье
Не поможет тому, кто проснулся седым.

И пока умирал недосвеченный кадр
С панорамой разбитых июньских степей,
Небо вдруг поддалось омерзительным гадам,
Хриплым голосом напоминавшим людей.

Облака, как амебы белесого цвета,
Растворились за дверцей сверкнувшей луны.
Позабытое всеми разбитое лето
Унеслось, как развалины древней страны.

Черно-желтые камни чужих размышлений,
Залегавшие в недрах подкрашенных глаз,
Не затронули старой залатанной тени,
Состоявшей из многих несвязанных фаз.

Где пройдет неминуемый след эшелона
С беспощадной дивизией грязных веков,
Не узнает никто, что последнее слово
Будет сказано в день недосказанных слов.

Убегающий в сторону ворох удачи,
Перевязанный ленточкой цвета бордо,
Будет вечной причиной сплошной недостачи
В канцелярии поиска старых следов.

Затемненной деталью на розовом фоне
Выделяется срезанный с моря прибой.
И, как синтез страданий, смертей и агоний
Сверху смотрит художник с разбитой губой.

Бородой нависают прошедшие ливни,
Рассекая на секторы жизни людей,
Беспросветной портьерой расплавленной сини
Разлитые в сияньи оранжевых дней.

И не думай, что кончится это когда-то -
Мутно-серый налет каменеющих вод,
Это поле, что мертвой щекою солдата
Упирается в мокрый от крови восход.

Лишь метель, седины добавляя дубравам,
пронесется в глазетовой песне гробов
И умрет на последней горячей заставе,
Обнимая колени пограничных столбов.

И бесцветная радуга, падая в море,
Превратится в кораллы на пасмурном дне.
Мир, расстрелянный красками в яростном споре,
Пригвожден будет мелом к кирпичной стене.

Фиолетовый груз позабытых желаний
Улетит в нереальный до одури сад.

И избавит меня от таких вот страданий
Только злая окраска больничных оград.