Комната потерянных игрушек

Наконец-то повеяла мне золотая свобода,
Воздух, полный осеннего солнца, и ветра, и меда.
Г. Иванов

Ваши нервы лелеять устав, удаляюсь я с черного хода
(Как печален простор для останков ненужных тире).
Вот и снова повеяла мне золотая свобода –
Изумрудом оттенка фисташек покоюсь я в Медной горе,

В крепдешиновом платье фиалковом, черную розу сжимая,
И мой профиль картонный становится тоньше, бледней.
Ученик чародея не спросит: «Откуда взялась ты такая?»,
Наливая мне в горло разбавленный патокой клей.

Ну и пой же теперь, как тебе с давних пор не поётся,
Безразличная к музыке сфер и движенью светил.
Наше сердце смешно, остывает, тускнеет и бьется –
Не спасает целительный сон и морковный акрил.

Ваши пальцы не пахнут сосной или ладаном, чем – уж не знаю,
Очарованный странник в буфетную, ближе к покрову небес.
Ученик чародея не скажет: «Живу ergo я умираю”,
И всё сущее мирится с горькой приставкою «без».

Вот и снова повеяла мне золотая свобода –
Отмахнусь от неё, пусть и веет свой век сквозняком.
Изумрудом оттенка фисташек я буду милей год от года,
И мой голос опал, и мой профиль мне так незнаком.