Мёд и клевер

Снова буря, промокла Virginia Slims безработная, даром
Что мне больно оставить её непочатую – так довелось.
Этой ночью не стало Бабо, и покойница с ровным загаром
Отвернула кисейный полог, вынимая предплечную кость.

В рукаве у неё этих милых вещиц оставалось немного –
Марципан и куриная лапка на память, но к сердцу прижмешь
И узреешь в кастрюле с кипящей водой след Куриного бога.
И Бабо протянула мне ловко наточенный нож.

От костлявой кумы у меня эта шаль с позолотой
И набор веретен – палец я не боюсь уколоть,
Потому коротаю свой век за тончайшей работой –
В ртутно-мертвой воде растворяю шипящую плоть.

А когда я была воробьем, птицей божьей без цели
(Но с тех пор у меня поменялся припев и окрас),
Я жила на горах и цвела, как дремучие ели.
Никогда не мечтала я вылить три пинты на вас

Ртутно-мертвой воды, но и в кране почти не осталось.
Этой ночью малышку Бабо из морфем и корней сотворим,
И она нам подарит её, мутной жидкости самую малость,
Придавая оттенок и смысл карте вин «Третий Рим».