Притча о двух поэтах

Признаюсь, писал не один, но опытные (и неопытные) авторы, помогавшие мне, пожелали остаться неизвестными (о чем есть письменное их свидетельство). Спасибо им. Поэма, всего лишь, отредактированное буриме. Представляю Ваш сморщенный нос, но прочтите до конца, мне кажется, неплохо получилось. Ваш Гоша.

I
Когда-то слышал притчу эту.
На деле, было всё не так,
Но что привиделось поэту,
То, и ложится на костяк.
У города не то названье?
Не столь беспечен феодал?
К учёбе б проявлял старанье,
Тогда бы точно это знал.
Заброшу в урну аттестат,
Зову слова – моих солдат.
Их меньше, нежли в словарях.
Но если разом навалиться,
То и поэма народится,
А что не так, увы и ах.

I I
В своей всегда гремевшей славе
Ремёсел центра и наук,
На речке в ивовой оправе
Расположился Ваненбург.
В колёсах мельниц и затворах,
Журчала грязная вода,
Жизнь за стеной кипела в спорах
И молотка, и топора.
Как и любое из ремёсел,
Печенье ль сдоб, строганье весел,
Искусство бондаря вполне
Престижным было. Торопливо
Бочонки Ганс сбивал под пиво
И был его товар в цене.

I I I
У Ганса было б честь по чести,
Коль сын освоил ремесло.
У Михеля ж одни лишь песни,
И сочиненья баловство.
Гнуть доски, что за наказанье?
Он лютню смастрил «на ять»,
Чтоб получить отца признанье.
Да стал мотивы подбирать…
Как пиво пьют и веселятся,
Так сразу к бондарю стучатся.
Доволен Михель, мастер зол.
Везде, где радость или праздник,
Он тут как тут певец- проказник,
Какой же без музЫки стол?

I V
Как из гуляющих кварталов
В храм шумом праздник долетал,
Ворча, крестясь, кряхтя устало,
Священник ставни закрывал.
На грифельной доске мелками,
Черкал дрожащею рукой,
Чтобы латинскими строфами,
Покрыть пергамент дорогой.
Курфюрст платил за вирши златом,
Эстетом слыл и меценатом.
В его дворце для тонких чувств,
Послушать старого прелата,
Сбиралась полная палата,
Придворных знатоков искусств.

V
Шутил наш Михель с преподобным,
Мол, сладкогласный старичок,
Не Богу служит, а придворным,
И за хлопок, и за глоток,
И за венок, и за монетку…
Отец же Иоанн твердил,
Что Михеля, пора бы в клетку,
К столбу, чтоб словом не блудил.
Пятнадцать лет прошли как ночка
Ганс умер. За долги сыночка
Ушли и дом и мастерская,
Наш Михель, так не поумнел
Лишь растолстел и облысел,
На лютне старенькой играя.

VI
Курфюрста Ваненбурга стяг
Без ветра, вовсе не крылатый,
Висит на башне. Знает всяк,
Что выбран новый император.
Вдвоём полезли против всех,
Кричали, бряцали мечами.
Рыжебородый взял же верх,
И стяг поник теперь в печали.
Далёко слышен стук копыт,
То Рихард граф сюда летит,
Он непокорного остудит.
Пожитки собраны, семья,
Тюк манускриптов, тюк белья,
Верхом и в ночь! И будь что будет.

VII
Врагов уж стража увидала,
Проснулся город. Где ж синьор?
Хватает люд из арсенала,
Копьё, бУлаву, лук, топор.
По трапам тащат горожане
На стены ветхие камней,
Солому целыми снопами,
С молу в бочонках. А под ней,
Гарцует Рихард в чёрных латах,
Срывая голос на солдатах.
Возводят мост, везут таран,
На стенах ищут каждый выступ,
А там глядишь пора на приступ,
Пока же стрел шлют ураган.

VIII
Как только лестницы подняли,
Да зацепили за зубцы,
На атакующих упали,
Горящие в смоле снопы.
Летели камни, копья, стрелы
И Михеля к победе зов,
Он тоже с лютней влез на стены,
Что б подзадорить мужиков.
О том , как бились горожане,
Я б точно описал в романе,
Но притча это не роман.
Казалось, бой случится долгий,
Но уносить пора бы ноги,
Ворот засовы сбил таран.

IX
Пока звучал оркестр штурма,
Гремели камни и метал,
Прелат один, глядя безумно,
Перед распятием стоял.
Сводило руки и колени,
Молитвы звук к устам не шёл.
Крик, возвестивший о паденье,
Свалил его без чувств на пол.
И служка с ключницей на ткани,
Лишь им известными ходами,
Тащили долго на кровать.
Как Иоанн очнулся сам,
Он обратился к небесам,
Прося у Бога смерти дать..

X
Граф Рихард, благородный воин,
В заботе, чтоб защитник смерть
Мог встретить каждый, как достоин,
При церкви в дом велел всех снесть.
Так оказались Михель рядом
И преподобный Иоанн,
Они ж, не обменялись взглядом,
Их души плыли к небесам.
На этом благородный пыл,
Закончился и граф забыл,
Их накормить, перевязать…
А спохватился ангел в латах,
Когда пошел из дома запах.
Граф приказал всех закопать.

XI
Засыпали, и граф далече,
За новой славой ускакал.
Но как-то, о короткой сече,
Уж никогда не вспоминал.
Позднее, получив раненье,
Он марку получил в правленье
И дожил до почтенных лет.
Курфюрст с пожитками своими
Осел тогда при Папе в Риме,
Пергаменты ему продав.
На деньги те купил именье
И углубился в виноделье,
Землевладельцем местным став.

XII
В тысячелетнем городке,
Теперь не сыщешь эту яму,
Стоит бюст в бронзовом венке
Чугунный, в центре, Иоанну.
Его читает аспирант,
И разбирает доктор умный,
А переводчик, коль талант,
И перевод бывает чудный.
Да, Иоанна память чтят,
Куплеты ж Михеля звучат
На празднике и фестивале.
Его не помнят имя, пусть,
Так песни помнят наизусть,
Да и забудут ли? Едва ли!


ПРИЛОЖЕНИЯ

Из произведения Преподобного Иоанна (Иогана) Ваненбургского (перевод с латыни)

«Вот он, великий Оттон с золотой чешуёю,
Рыбой священной, прекрасной над нами сидит
Царь Иудейский покрыл его плечи парчою,
Слава победы покорно у трона лежит.
Силы небесные власть мудреца охраняют,
Стрелы небесные загнанных ворогов бьют.
Верные воины главы свои преклоняют,
Трубы к далеким победным походам зовут.»

Из куплетов Михеля (перевод со старо-германского)

«Я же родом из бочонка,
Залезай ко мне девчонка.
Хорошо что ты пришла
Коль понравится бочонок,
Будет и тебе ребёнок.
Ой ла , ой ла ла.

В нашем городе для Папы,
Кардиналы ищут шляпы.
У кого пойдут дела,
Кардинал не будет шляпой,
Значит, скоро станет Папой.
Ой ла , ой ла ла.

Император, воин бравый,
Ходит к женщинам за славой.
У господского стола
У мужей пока беседы,
У него одни победы.
Ой ла , ой ла ла.»