Рассказ пятый. И все будет хорошо!

Стаська бегала по веранде, волоча за собой маленький детский стульчик. Время от времени она ставила стул на ножки и пыталась вскарабкаться на него. Тогда кто-нибудь из взрослых, сидевших за обеденным столом, поднимался со своего места, подходил к ней и придерживал спинку стула, чтобы тот не перевернулся вместе со Стаськой. Девочка сначала становилась на колени, затем вытягивалась на стульчике в полный рост, потом поворачивалась и уже после садилась, как подобает. «Тын-тырын-тырын» - напевал взрослый, и она начинала мотать ножками в такт песенке. Но долго усидеть Стаська не могла. Она спрыгивала на пол и продолжала носиться, стараясь не пропустить ни одного интересующего ее предмета.
Вообще, в обеденное время девочку помещали в набитый игрушками надувной бассейн, что стоял тут же, на веранде. Но когда на дачу приезжали папа и дедушка, Стаська категорически отказывалась сидеть в одиночестве: она просто не могла оставаться одна, в стороне от событий. Ей надо было участвовать во всем и вместе со всеми.
Так было и в тот ясный субботний день, когда вся семья, как обычно, обедала на веранде. Не хватало только мамы, которая о чем –то оживленно беседовала с соседкой у калитки. Но вот, наконец, появилась и она, весело воскликнув при входе в дом:
- Уф, наболталась я!
- Мамати! – закричала Стаська, схватив на бегу крышку от большой кастрюли.
- Дочети! – смеясь, передразнила ее мать.
Из распахнутых окон просторной веранды пахло скошенной травой и дымом. Видимо, кто-то из соседей готовил шашлык. Настроение у всех было приподнятым.
- В следующий раз сделаем шашлык – заметил отец
- Это у Николаевны жарят! У них сегодня пир по случаю закрытия дачного сезона, – пояснила присутствующим бабушка
- Уже уезжают? - поинтересовался кто – то из мужчин
- Угу! Валерику в школу идти – ответила мать
- Ну, это нам не грозит - хихикнул дед, - без малого шесть лет еще ждать!
- Что еще интересного рассказала тебе Николаевна? – вступила в разговор тетя Шура, дедушкина сестра.
Мама пожала плечами:
- Да ничего особенного. Ей очень нравятся твои цветы, что у крыльца. Хочет семена попросить. Завтра и придет.
- Да ради Бога! Пускай приходит!
- Хорошая женщина, Николаевна наша – продолжала мать – только вот Стаську все Настенькой зовет с завидным упорством!
- Так она же у вас Анастасия! Потому и Настя! – насмешливо сказала тетя
Анастасия с крышкой в руках подбежала к окну и мгновенно завернулась в занавески. «Папа, тю-тю!» – позвала она из своего «домика».
- Ку-ку, малыш! Да весь поселок знает, что мы ее Стасей зовем, и что имя Настя нам не нравится! – вступил в начавшийся спор отец
- Уж так вы назвали дочь! – съязвила тетя
Тут раздался грохот. Стаська освободилась от занавесок и кинула крышку в собачью миску с кашей.
- Стася! – закричали все хором.
- За ребенком лучше смотрите, чем спорить – заметил дедушка и взял внучку к себе на колени. «Дать!»- скомандовала Стаська, указывая на чашку чая. Дед напоил ее из ложечки. «Маааама» - благодарно протянула девочка, поглаживая деда по усам.
- Я тебе не мама! – рассмеялся тот.
- Давай ее сюда, я уже поела! – предложила тетя, и Стаська переползла к ней.
- Вот было бы здорово, если бы я нашу Людмилу называла Людой, а не Милой! – не могла успокоиться мать, имея в виду свою начальницу.
- А моего директора вообще зовут Вольфганг! Вольфганг Андреевич Кожебукин. Но все зовут его Аликом, – зачем-то сказала бабушка.
- Так вы назвали дочь! – недовольно вскричала тетя, пропустив про Кожебукина мимо ушей. Она не любила, когда с ней не соглашались. – У меня есть книжка. Я могу показать вам, что Настя – это Настя.
- Анастасия – поправил ее дед, отчего тетя рассердилась еще сильней прежнего. Стаська тихонько прошептала «Пупа!» и, свесившись с тети, попыталась приподнять ее кофту сбоку.
- Доченька, где у тебя пупочек? – поинтересовалась мать
Девочка ткнула пальчиком в живот.
- Правильно! А почему же тогда у тети Шуры он должен быть на боку?
Все заулыбались. Тете шутка не понравилась.
- Вот если бы вы назвали ее Станиславой…, - прогремела она, решив продолжить тему – то тогда я бы с вами согласилась. Тогда ее можно было бы звать Настей.
- Стасей – снова поправил дед.
- Да прекрати ты цепляться к словам! – лицо тети приобрело пунцовый оттенок. Ребенок на ее руках притих.
- Ты когда – нибудь слышала, чтобы известных людей называли как – то иначе? – неожиданно Стаськина мама тоже перешла на крик. Очевидно, этот бестолковый спор вывел ее из себя – Кто- нибудь называл, к примеру, Ксению Собчак Оксаной? А ведь и Ксения и Оксана и даже Аксинья – это одно и то же имя, и об этом скажет тебе любая книжка!
- Да ты и сама- то у нас Марьяной зовешься! – развеселился дед, обращаясь к матери, - Как прикажешь тебя величать? Машкой или Анькой?
- Или Янкой…- хихикнул отец
- Людей зовут так, как назвали их родители! А не так, как написано в книжках, тетя! – кричала мать

И тут Стаська, доселе сидевшая спокойно, взвизгнула и принялась изо всех сил колотить тетю по лицу. На мгновенье все растерялись.
- Ты что творишь?- опомнившись, воскликнула мать и отвесила дочери шлепок.
Стаська скривила ротик и, глядя на свою обидчицу глазами, полными слез, приготовилась разрыдаться.
- Она за тебя так заступается, Марьян… – тихо сказала бабушка
Все замолчали. Мать смущенно глядела на девочку, не зная, что делать. Никто не знал, как теперь поступать со Стаськой.
- Вы ссоритесь из-за всяких глупостей, прямо пар из ушей валит, а досталось ребенку! – укоризненно произнес дед и, взяв девочку на руки, ушел с ней на улицу – Для вас это развлеченье, а дитя не понимает таких игр! – бормотал он уже за дверью.
Обед был закончен.

Вечером, уложив дочку спать, мама тихонько присела на краешек ее кровати.
- Видишь, как получилось, - начала она - впервые в жизни ты заступилась за меня, а я не поняла тебя. У нас с тобой был непростой день. Но послушай и запомни, пожалуйста, одну очень важную вещь: кулаки – это не выход. Это последнее дело, какую бы сильную боль ни причиняли нам близкие люди. Мы будем исправляться, ты согласна?
- Аф! –произнесла Стаська во сне.
- Собачка приснилась? – улыбнулась мать
Она поправила одеяло, поднялась с кровати и, бросив последний взгляд на ребенка, тихо повторила:
- Мы будем исправляться. И ты и я. И все будет хорошо!