Роберт Крили
«Ушедший век - в нем было столько войн, столько боли… И теперь мы должны учиться тому, что такое доброта, но именно доброта, только она, делает нас людьми».
«Я взываю к словам - только в них мое спасение, и как человека, и как поэта»
И о нём:
Гай Нельсон сказал: «Большой поэт - редкость, еще большая редкость - Личность, а Крили был и тем, и другим. Но… он был больше, чем это, - рядом с ним вы физически ощущали присутствие Настоящего».
Поэт Том Пикард как-то заметил: «Вряд ли можно чем-то помочь этому миру, но не любить мир, в котором может появиться такой, как Роберт Крили, - нельзя…»
Григорий Стариковский: В стихах Крили - сила простого, сказанного без придыхания, слова. Слова связаны в пунктирную линию, которая никогда не срастается в сплошную, они живут намеками, недосказанностями и внутренней правотой отдельно взятой боли. Они - тихая молитва человека. В этих стихах есть протестантское просветление, незагроможденность библейского горизонта.
Мера
Ни вперед
Ни назад
Не двинуться.
Пойман
временем
его же мерой.
Что думаем
о том, что думаем о -
безо всяких причин
думаем, чтобы
думать и только -
для себя, в себе.
Версии
Лишь любовь
как любовь есть. Эти
смыслы воссоздают
собственное определение -
в горсти предпосылки
руки. Глазам - вся красота,
которую они сокрывают.
Продолжи. Таким образом,
голос вновь, эти смыслы
воссоздают странные предпосылки
чувства, снова чувство.
Я слышу. Слышу,
как захлопывается рассудок,
голос вне его очертаний,
руки открыты.
Сколь тесно сжимают
друг друга, пустоту
подобного ощущения.
Слышать, где эхо
громче, отчетливей
ощущения звука
касания и исключения
более не любви
только, намерений рассудка,
взгляда, рук охраняющих -
разбитых в эхо, эти
смыслы воссоздают
собственное определение.
Я слышу, как
захлопывается рассудок.
Язык
Помести я люблю
тебя где-
то в
зубах и
глазах, впейся
в это, но осторожно,
не повреди,
ты хочешь всего-
ничего. В словах
весь ответ.
Я
люблю тебя
опять,
вот, для чего
пустота. Чтобы
ее наполнять,
полнить.
Я слышал слова
и они, полны дыр,
саднили. Речь -
это рот.
1987
Перевод Аркадия Драгомощенко
Снова
Еще с одним покончено,
а он
был днем.
Он начался, и он
закончился, вперед
бежал, назад
прокручивался, быстро
а то замедленно,
сияло, облака,
там в высоте
я был с другими, а потом сошел
на землю снова.
Безлунна ночь. Гостиница,
окно - начать
сначала.
1969
Из цикла Жизнь и смерть
Долгая дорога этого всего
А долгая дорога этого всего
есть эхо,
растущий - звук ли, образ,
рамки - раскладываясь, свертываясь - вверх,
одна, за ней другая,
все мы суть
мысль восходящая
и падающая, взрыв
пустоты, забытой быстро.
Когда оно приходит
Когда оно приходит,
стираются края,
и ничего вокруг,
ни этих мест,
лишь только ветерок нездешний,
и - в реку весь,
она течет себе -
и в белооблако,
и все, и нет ее.
1998
Перевод Ирины Машинской
Поворот
В каждую сторону
поворота предчувствуй вывих,
только что
была здесь, а теперь
нет её, уходящей, но,
уходя, действительно ли
прошла
перед тем,
как исчезнуть. Дерево
не умеет ходить, только силой
заставишь
ходить его. Корни
прислушиваются к зубцам пилы,
и кричат. За обедом
даже лист салата
вопит беспомощно.
Желаем одно,
получаем другое.
Увидев однажды,
уверены, что снова увидим?
Нет, никогда. Движась,
продолжим
движение, а потом -
все, конец.
Окно
Точка зрения находится там,
где её оставили,
вот, к примеру,
большой пруд,
посеребренный, с белой
церковью неподалеку,
ты возвысил все это
ради чего? Громоздкий
замедленный
мир,
разложенный
по местам. Кто-то
проходит рядом
с машиной, стоящей
на крутом склоне,
лист, окрашенный
в желтое,
скоро
слетит, все
опадает
на свои места. Мое
лицо сдавлено
зрением,
глаза крошатся.
Песнь
Тяжесть обета
гнетет меня.
Не в стыде, пойми,
не в нем дело.
Ночь наступает. Спим.
Говори, если есть
что сказать, не притворяйся
спящей, открой глаза.
Врагам, им к лицу
обличья,
а мы с тобой
живы молитвой.
Немощному,
что проку в словах мне.
Скажи, если хочешь,
что я тебе.
Ты превзошла всех женщин
мудростью
всех превзошла
верностью.
Но судьба, о любовь, -
она злобы исполнена.
Тяжесть обета
гнетет меня.
Они
Что стало
со струнами
после музыки,
за которой
они тянулись,
в себя уходя,
вне партитуры,
в согласии
с ней? Они
наполняют собой мир,
не уловить их плеск,
вне времени,
со временем в такт,
каждая - свою молчит песню:
вечное притяжение.
Перевод Григория Стариковского
EN FAMILLE
Я, одинок, как облако, блуждал,
Казалось, я из виду потерял
тех, с кем пришел. Отец и мать, сестра
и братья. Плоть от плоти.
И вот не стало рядом никого.
Лишь в зеркале мое лицо.
Единственное на крючке пальто.
Кровать застелена. Куда они ушли?
*
В одиночку тебе
не уйти далеко. Там темно.
Слишком долго идти.
Любая собака знает.
Это он, тот, кто любит нас больше всех.
Или думается, что любит. В потемках души.
Поспокойнее. Осторожней езжай, не спеши.
Так держать. Мы вовсе не сбились с курса.
*
Мы здесь, куда же нам еще идти?
Мы принимаем все оно, как есть.
Нам сказано - мы знаем. Все пути
ведут сюда, всем хватит места здесь.
Нельзя отстать, нельзя уйти вперед.
Мы уступаем место в свой черед.
Нам снится небо лестницей в веках.
Мы видим звезды, мысля, где и как.
*
Рассказали ли мы тебе все, что хотел ты знать?
Неужели так скоро пора уже уходить?
Было ли что-то, чего ты не смог забыть?
Разве того, что ты понял, хватит на всех?
Неужели мудрость - только пустое слово,
а старость - просто выпавшее звено?
Самоценна ли человеческая основа?
Счастье. Вот здесь - оно?
1999
Память
Где-то сейчас Аллен Гинзберг
вспоминает: однажды матери
приснился Бог, старик, говорит она,
живет за рекой в Нью-Джерси
в городке Палисейдс, забытый, побитый,
в какой-то хибаре, еле сводя концы
с концами. Мать спрашивает старика:
как ты мог позволить, чтобы наш мир
дошел до такого, и все, что он может
ей ответить, - я старался, как мог.
Он выглядит неухоженным, говорит она Аллену,
ходит в зассанном нижнем белье. Больно
слышать, что Бог справляется не лучше, чем
любой из нас, - просто еще один
безымянный старик где-нибудь на скамейке или
в кресле-качалке. Помню, один уролог
объяснял мне, как, поссавши, стряхнуть мочу:
надавить двумя пальцами сначала в паху,
в области предстательной железы, потом ближе
к кончику члена, чтобы последние капли
угодили в толчок, а не на одежду.
Все же трудно назвать это идеальным
решеньем. Как быть в общественном туалете?
Примут за рукоблудие. С другой стороны,
что же делать, чтобы не выползать
оттуда, расставив ноги, с позорным пятном,
проступающим под ширинкой? Не надо
убеждать меня, будто старость может быть легкой
для кого бы то ни было. На Золотом ПрудуНэт -
идиллический образ: озеро, пенсионеры
в штате Нью-Гемпшир, но это неправда, все
это неправда. Прошу, не ссылайте тех,
кто вам дорог, в Дома престарелых. Они
умрут. Там только болеют. Иначе
зачем бы им там находиться? Я
не знаю, что будет дальше, что может
со мной случиться... Обломки того,
что казалось мной, выглядят все мрачнее,
как вершины гор, которые видел когда-то,
едва различимы в сгущающемся тумане.
Надо как-то встряхнуться, может быть, надо
несколько раз отжаться, выйти из дома,
заглянуть к соседям, которых не видел годами.
2002
Перевод Александра Стесина
***
В первый раз
- это
в первый
раз. Во
второй раз над
этим
подумай.
*
Там была
ты,
раз
за разом
*
Это
не в силах.
вернуть
*
Твое было там
а ты здесь
но было
хоть это
Музыка на воде
Слова - прекрасная музыка.
Слова - канут, как в воду.
Музыка на воде,
громко, так чтобы не
слышать лодок,
птиц, эту листву.
Все что им нужно -
место: присесть и пожрать -
ни значенья,
ни цели.
1967
Ноль
Марку Петерсу
Не то, чтоб совсем уж не,
Не то, чтобы - нет ответа,
Не то, чтобы оторопь, или
Совсем уже нечем крыть
Это как Прошлое никогда
не похоже на настоящее. С нами
покончено.
Выхода нет, не ищите…
Боже мой! Это как
Я хотел бы собаку.
Боже мой.
Собака была, но сбежала.
Пес по имени Ноль,
- нечто, за которым нет ничего!
Как вам собачьи галеты?
Заполните бланк.
На прощание
Теперь-то я понял:
мне всегда выпадало
быть чем-то вроде
фотокамеры
на автоспуске,
трубы водосточной,
по которой вода -
так и хлещет,
чем-то вроде цыпленка
которому шею
свернут к обеду,
чем-то, наподобие
плана в голове мертвеца.
Любое из названных определений
подходит, когда вспоминаешь,
а как оно все началось?
Об этом - Зуковски:
«Родился слишком юным
в мир, что стар, слишком стар …»
Век шел полным ходом,
когда я явился,
теперь он подходит к концу,
и я понимаю:
недолго осталось.
Но как говорила мама:
А по-другому неужто нельзя?
Почему было нужно
убить все и вся, почему
правота обернулась ошибкой?
Я знаю: тело нетерпеливо.
Я знаю: голос мой слаб, разум так себе.
И все же: я любил, я люблю.
Не хочу сантиментов .
Просто хочу знать - здесь я дома.
1996
Перевод Антона Нестерова
Дождь
Роберт Крили
всю ночь я слушал дождь, но снова и снова
падает тихий настойчивый звук
что о себе возомнил я, что бы ты меня помнила?
Мозолю глаза тебе, вечно я скован, неловок
И даже настойчивый дождь не решит ничего между нами.
Отомкну ли запоры последней неловкости?
Если ты меня любишь - будь со мной
рядом, стань для меня дождем по возможности
избавь меня от усталости и наигранного безразличия,
не дай мне казаться кем-то
будь просто счастлива возле.
перевод А.Друзь.
The Rain by Robert Creeley
All night the sound had
come back again,
and again falls
this quiet, persistent rain.
What am I to myself
that must be remembered,
insisted upon
so often? Is it
that never the ease,
even the hardness,
of rain falling
will have for me
something other than this,
something not so insistent—
am I to be locked in this
final uneasiness.
Love, if you love me,
lie next to me.
Be for me, like rain,
the getting out
of the tiredness, the fatuousness, the semi-
lust of intentional indifference.
Be wet
with a decent happiness.
http://alex-druz.livejournal.com/11725.html
http://magazines.russ.ru/inostran/2006/4/kr3.html
Другие статьи в литературном дневнике:
