Начало:
http://stihi.ru/2023/11/23/5915
Итак, двадцать шестое мая... Три дня суеты, организации похорон, поминок... Народу было мало, родни у нас почти не осталось. И несколько друзей и подруг моих родителей, кто знал их более полувека, учился вместе с ними ещё в техникуме, и не просто дружил, а искренне любил эту светлую пару, что пронесла свои чувства через всю жизнь...
А после этого наступила пустота. Люда помогла мне привести квартиру в порядок. Я попросила её задержаться на пару дней после похорон, сказав, что оплачу её время, и она согласилась.
Учебный год закончился, а вместе с ним и репетиторство. Но до отпуска оставался ещё месяц. И целый месяц я вынуждена была ходить в школу, где практически ни с кем не общалась, и делать вид, что работаю. Хотя, в отличие от других, работы у меня не было. Все мои ученики успешно сдали экзамен по математике, дополнительно ни с кем заниматься было не надо, а проблем с оформлением отчётности у меня никогда не было. Много лет работая в режиме цейтнота, я привыкла делать все школьные дела сразу, не откладывая их на потом. И теперь мне реально нечем было себя занять. Ощущение мчащегося на огромной скорости экспресса. Он резко тормозит, а ты какое-то время продолжаешь двигаться. Хотя и понимаешь, что уже всё. Финиш. Чтобы как-то себя занять, а мой рабочий день был с девяти утра до часа, я стала брать с собой вышивку. И конечно же это не осталось не замечено. Впрочем, ничего другого в бабском коллективе ожидать и не приходилось. Я не оговорилась: именно "бабском", а не "женском". Настолько не уважать себя, придумывая и распуская сплетни, могут лишь бабы на завалинке. Уже уйдя из школы, года через два-три, я узнала, что, оказывается, вышивала прям на уроках и, что самое интересное, это обсуждается до сих пор. Я отработала в той школе три года, но и после своего ухода будоражила умы оставшихся, как человек, посмевший противостоять не только администрации во главе с директором, но и самой системе.
Как бы то не было, но июнь месяц на работе я высидела. Впереди были июль и август, время отпуска.
На дачу ездить я не могла. Точнее, я ездила туда, но удирала буквально через два-три дня. Дачу полностью построил папа, он же занимался огородом, а мама занималась домом. Пока была в состоянии. И всё, к чему прикасались их руки, хранило память о них. Часто, замерев, я прислушивалась, не появится ли снова лёгкий запах, как раньше, не возникнут ли какие-нибудь посторонние звуки, что дало бы мне понять, что родители не совсем ушли, а всё ещё рядом... Но ничего не происходило. Гулкая тишина нежилого помещения. Холодного и выстуженного после зимы. Я топила печку, стараясь оживить старый дом, но он не принимал меня, по-прежнему оставаясь холодным и чужим. Словно со смертью мамы сама жизнь ушла из родных стен. Всё лето 2016 года я бывала там наездами, понимая, что нахожусь на грани глубокой депрессии, и что просто так мне из неё не выбраться. Надо было что-то делать, как-то разорвать тот круг, что сжимался всё сильнее и сильнее. Я дошла до того, что не могла есть, меня от всего тошнило. И тогда, взяв евро, что мама копила всю жизнь, и которые за долго до своей смерти передала мне на хранение, я быстро составила маршрут, благо опыт в этом уже был, забронировала по всему маршруту отели и, покидав в машину вещи, вместе с сыном и нашей овчаркой на две недели отправилась путешествовать по Европе. Виза нам тогда была не нужна, потому как она была открыта ещё осенью на три года.
На память о том путешествие остался очаровательный альбом с фотографиями, в котором я разместила по дням все встретившиеся нам замки, не забыв указать и их координаты. Впрочем, это было уже шестое наше автопутешествие. Но в таких экстремальных финансовых условиях мы путешествовали впервые.
Лето пролетело быстро. На время нашего отъезда пришлось отвезти комнатные цветы бывшей коллеге, проживающей в частном доме под Чеховым. В тот год цветы мне вернули все...
Итак, путешествие было закончено, проблемы со здоровьем решены с помощью мануалов, и снова начался учебный год... Нагрузка в школе - ровно ставка, что давало мне возможность работать четыре дня в неделю. Как месть администрации - "окна" и метание по всей школе. Мне ставили уроки и в кабинете технологии, а по-простому - в домоводстве, и в кабинете рисования. Два раза в неделю я работала в кабинете истории. Но меня это не трогало. Я словно умерла. Тёмные брюки, туфли на не высокой шпильке, лёгкая блузка. Мой гардероб был примитивен, но он меня совершенно не волновал. Если бы было можно, я и вовсе являлась бы на работу в кроссовках и джинсах, а так... Вполне приличный вид. Мне было пятьдесят три. У меня взрослый сын, и никаких других мужчин рядом. С мужем к тому времени я была более двадцати лет в разводе, а желающих занять его место не было. Впрочем, и я не искала ему замены.
Занимаясь Генеральной уборкой квартиры и разбирая архивы, я нашла листки своего дневника. Запись была сделана где-то за месяц до свадьбы. Суть сводилась к тому, что я его не люблю, и задавалась вопросом: зачем я тогда выхожу замуж? И сама себе давала ответ: боюсь остаться одна. Наш брак просуществовал четыре года. И всё было прекрасно. Супруг оказался рукастым, не боящимся работы и очень нежным и внимательным. А потом он завёл отношения на работе с дамой значительно себя старше. Но даже это я бы простила. Он был отчимом моему сыну, и до того прекрасно к нему относился. А, загуляв, стал на нём срываться, пытаясь задеть его самолюбие. Мальчишка молчал, а однажды не выдержал и расплакался, когда я пришла с работы. Это стало началом конца. Так я осталась одна. Хотя, это не совсем верно. Я осталась с сыном, немецкой овчаркой - молодым кабелем, которого покупали вместе, и с поддержкой родителей. Отец никогда ни о чем не спрашивал, фактически заменив внуку отца и взяв на себя всю мужскую работу в моей квартире. Но сейчас речь не о том.
Итак, мне пятьдесят три. Несмотря на далеко не юный возраст, лет своих я не чувствовала, но прекрасно вместе с тем осознавала, что возвышенные чувства - это удел давно ушедшей молодости. А потому все силы и время были брошены на то, чтобы восстановить потраченные на отпуск финансы, да не просто восстановить, но и скопить на следующий отпуск.
И именно в это время мне попались листы бумаги с моим первым рассказом "Хранитель снов". Я написала его ещё в 2010 году, о чем в своё время сделала отметку в конце текста. Возможно, кому-то этот покажется и странным, но я много раз перечитывала эти несколько страниц, и с каждым разом они нравились мне самой всё больше и больше. Я погружалась в ту атмосферу, что окружала мою героиню. Иногда представляла, что это я сама, а чаще мне казалось, что я просто подглядываю за тем действом, что сама же, сочинив, описала. Впрочем, если быть честной самой с собой, то моя героиня выглядела так, как я хотела выглядеть сама, и как я себя ощущала, а сущность из другого, потустороннего, мира была во многом списана с моего бывшего мужа... Вот такое переплетение реальности и вымысла...
Кроме рассказа в столе лежала тоненькая стопочка распечатанных листков с моими стихами, что я писала лет в восемнадцать - двадцать. Странно, но неоднократно испытывала на своей шкуре цикличность бытия. Я писала стихи где-то лет с 17 на протяжении семи лет. В 2010 мне было 37. А ещё через двадцать лет я стала членом Союза писателей. Того самого, что раньше назывался "Союзом писателей СССР".
В молодости я периодически вела дневник, делясь с бумагой своими мыслями и эмоциями. Почему? У меня не было друзей, не было подруг. Я это поняла в одночасье, уехав от родителей в отдельную квартиру и оказавшись без телефона. И всё общение было закончено. Но у меня был очень крепкий тыл - моя семья. Когда-то, ещё в юности, мне сказали, что я останусь одна, потому что всю жизнь буду искать мужчину, похожего на отца. Так и получилось.
Время шло. Родители меня покинули, а выговориться иногда было надо. Пусть и не часто, но надо. Перечитываешь то, что написала, и кажется, что разговариваешь с близким тебе по духу человеком. А самое главное, что записав свои мысли, я их отпускала. Они больше не беспокоили меня и, порой, и вовсе забывались. Тем интереснее потом было перечитывать то, что когда-то писала...
Именно в то время мне захотелось написать продолжение "Хранителя снов". Я спрашивала себя: а кто та женщина, что в своих снах общается с сущностью не нашего мира? И, спустя время, появился ещё один рассказ. О женщине среднего возраста, которая каждый день ходит на работу, выполняя свои обязанности. А вечерами стремится домой, в пустую квартиру. Где около окна стоит её любимое кресло, расположившись в котором, она начинает общение с миром, сути которого не понимает...
Конечно же, описывая эту "серую мышку", как воспринимали её окружающие, я наделила её теми эзотерическими знаниями и практиками, которыми обладала сама.
Именно так. В начале девяностых появилось много непривычной для простого обывателя литературы, дающей возможность учиться тому, что генетически заложено в человеке, но забыто. И вот эти тайные знания, оказывается, можно вытащить из подсознания. Тогда я попыталась это сделать, и мне удалось. Я до сих пор не понимаю, что за глаз открывался передо мной и помогал найти ответы. Но это было. И это я приписала Ариадне.
Вслед за первым рассказом, появился второй, а затем и четвёртый. Именно так. И лишь спустя где-то полгода появилось осознание, что это не отдельные истории, а единое произведение. Не хватало только небольшой связки, объединяющей всё написанное воедино. И к лету была написана третья глава романа, названного мной "Взгляд из Сумрака".
Продолжение:
http://stihi.ru/2023/11/26/5127