Короткая еврейская история о войне

Эта короткая история о войне, о любви, о выживании и о спасении. Был июль 1941 года. Линия фронта быстро приближалась к Тирасполю.  Евреи покидали город кто как мог. Моя бабушка, Евгения Абрамовна Рашкован(Буйко), её дети - двенадцатилетний Шура и трёхлетняя Анечка, её сестра Анна Буйко и её мама Лея выехали из города, наняв повозку, запряжённую одной лошадью. Их путь пролегал через Одесскую область в сторону РСФСР. Несколько дней длилось путешествие и вот, наконец, они добрались до крупной железнодорожной станции. Большая вокзальная площадь была забита еврейскими семьями, ожидающими возможности сесть в эшелон и спастись от стремительно  наступающих гитлеровцев. Вагоны стояли на путях, а паровоза к ним не было и никто не знал - будет ли он вообще. Прошли долгие часы ожидания и неизвестности.  Плакали дети, нервничали взрослые, волны страха обволакивали вокзал. Звуки артиллерийской канонады стали отчётливо слышны, очевидно было, что очень скоро фашисты захватят город.  (Рассказала Анна, сестра Евгении).И тогда  Евгения, взяв на руки дочку, вместе с сестрой Аней пошла к начальнику вокзала. Войдя в его кабинет, они увидели упитанного здорового дядьку, сидевшего за большим столом.  Его равнодушные чиновничьи глаза не сулили ничего хорошего.  "Нет паровоза и не будет"!- сказал он.  "Есть несколько причин, по которым меня и мою семью расстреляют"- сказала ему Евгения:" Мы - евреи, мой муж - коммунист и он на фронте(дед Рувин ушёл воевать 23 июня ), попробуйте понять и тех людей на вокзале"! Начальник вокзала был непреклонен. "Нет паровоза"- повторил  он.И вдруг маленькая еврейская женщина с девочкой на  руках превратилась в женщину-воина! На столе у чиновника стояла массивная чернильница. Спокойным голосом Евгения сказала, что сейчас этой чернильницей она разобьёт голову этому человеку. "Тебя посадят"- усмехнулся он. Всё произошло мгновенно. Раз! и тяжёлый прибор полетел в голову чинуше. Тому очень повезло - сантиметров десять и он стал бы трупом. Чернильница разлетелась на кусочки у него за плечом, он был с ног до головы в чернилах, его трясло от страха. " Тю, какая скаженная"! - прокричал он, заикаясь. "Будет вам паровоз, только убирайтесь отсюда побыстрее"! Через примерно час вагоны-теплушки открыли и люди заполнили их до отказа. Подали паровоз и сотни еврейских семей были спасены.  Несколько часов спустя станция была занята гитлеровцами. В одном вагоне с Евгенией ехала семья из Тирасполя, они сказали, что видели среди отступающих солдат её мужа и что он искал её и детей. Это был последний раз, когда она что-то узнала о Рувине. После долгих мытарств, еврейские семьи высадились в  городе Чкалове(Оренбург). Их разместили в школе, каждой семье выделили кусочек жизненного пространства в спортзале. Так началась их жизнь в эвакуации. Евгения зарабатывала что-то, убирая в школе, Анна пошла работать на военный завод. Есть было практически нечего, дети голодали. Исаак Нахт, польский еврей - офицер, попал под раздел Польши и был отправлен в Чкалов, в трудовой лагерь. В Польше  он закончил коммерческий колледж и так как военный завод увеличился в разы, а бухгалтера не было, Исаак стал работать в бухгалтерии.  Там он познакомился с сестрой Евгении Анной и между ними возникло чувство любви.  Исаак помог Евгении устроиться станочницей и она стала получать трудовую карточку. Недалеко от завода была расположена маленькая деревенька Бёрды, в которой когда-то жил Пушкин, собирая материалы для "Капитанской дочки". Там же когда-то был штаб Емельяна Пугачёва. Евгения сняла  комнату, Анечку отдала в детсад, а двенадцатилетнего Шуру, как взрослого, власти обязали работать на заводе за станком полную смену. Мальчик падал от слабости, убегал, его ловили и опять ставили за станок. Завод производил баки для танкового топлива. Там же работали военнопленные, которых не кормили вообще, как они добывали себе еду - никто не знал, но умирали они часто. Это были мадьяры, воевавшие в Вермахте. Евгения познакомилась с одним из них, работая рядом и подкармливала его из своего скудного рабочего пайка.  Взамен он каждый день в конце работы сбивал из досок санки (якобы для Анечки), а Евгения топила ими печку, потому что холода были дикие, а у малышки не было тёплой обуви и одежды.  Пленный этот выжил, уехал домой в Венгрию и многие годы у нас в семье был его подарок - алюминиевый солдатский котелок. А так как Шура не доставал до станка ростом, этот человек сделал для него деревянную скамеечку и тот смог стоять на ней. Позже Анечка, ставшая моей мамой, вспоминала постоянное чувство голода и как она забегала в избу, где они снимали комнату, крича:" Хочу кушать"! - а хозяева выбрасывали её на улицу, как котёнка. Худо-бедно, но так они прожили три года. Однажды они проснулись от жуткого звука. Выглянув в окно, Евгения увидела, что по улице с диким рёвом несутся потоки воды, которая очень быстро поднималась.  Мгновенно собрав детей, она, вместе с ними через чердак выбралась на крышу. Моя мама запомнила на всю жизнь эту огромную массу чёрной воды, которая колыхалась прямо у их ног.  Непроницаемый туман окутал всё. Надежды на спасение не оставалось. И вдруг - этот голос, голос её сестры Анны:" Женя, Женя!!" - возник из ниоткуда. "Мы здесь!" - закричала Евгения и дети. Оказалось, что Аня упросила своего знакомого, у которого была лодка, отправиться на поиски сестры и её детей. Через несколько минут они были в лодке и это можно было назвать чудесным спасением, потому что в тумане не было видно ничего и Анна с другом плыли наугад, выкрикивая имя сестры. Вот так еврейские женщины и дети выживали и выжили. В 1944 году Тирасполь был освобождён и они вернулись в родной город. Анна поженилась с Исааком и переехала в Кишинёв. Их дочка Лариса  моя тётя, реально старшая сестра. Евгения стала работать на Винзаводе и воспитывать детей. Замуж она больше не вышла. У Шурика и у Анечки родились по два сына - Лёня и Рома Рашкованы, Слава и Саша Краснеры,  у их детей родились свои дети. Евгения, Анна и Исаак и Шура уже не с нами, но мы их помним всегда.На фото: Евгения Абрамовна Рашкован(Буйко), Анна Рувиновна Краснер(Рашкован), Владимир Зельмович Краснер, Исаак Моисеевич Нахт, Анна Абрамовна Нахт (Буйко).