Пасхальная ода

Я в белом халате
шепчу себе:
- Хватит…
Ползи до кровати
и просто поспи. -
ведь здесь, надо мною,
архангелы воют,
пытаясь меня от меня же спасти.

Они источают
дыхание рая,
в котором от мая -
лишь августа пыль,
что вяжет мне руки
карпатскою скукой,
проросшей сквозь сон, как случайный ковыль.

Я трогаю небо,
где не был… где не был…
где клеточки вэба
похожи на жизнь
давно отошедшей
ко гробу аскетши,
шагнувшей за пьющие боль этажи.

Почти что три ночи…
Бессонница хочет
чуть-чуть покороче,
а я не даюсь,
поскольку страдаю
отсутствием чая
в присутствии виски, и значит - напьюсь.

Любовь к кислороду
рождает свободу,
а с ней уж до коды -
шажок да глоток.
И я примеряю
грехи свои к раю,
надеясь на то, что беспамятен Б-г.

Надежде не сбыться.
Я вижу по лицам -
ничто не простится
людьми на земле,
поскольку герои
тут ходят лишь строем,
а не из строя. Я выжил в петле.

Так будь то, что будет.
Мне люди - не люди,
и я на Иуде
не ставил бы крест,
ведь он, хоть и предал,
любви не отведал,
той самой, что сладко идет от невест.

А вера… Что вера?
Тропинка до сквера,
где жизнь, как холера -
лови да болей,
покуда не сгинул
за Батю да Сына,
с которыми, правда, всегда веселей.

И мне остается
в глубинах колодца
узнать, как смеется
небес тишина,
чтоб кто-то упитый
прошелся по плитам,
где выбиты грустью Его имена.

Так пусть я не весел,
и сопли развесил,
Христос - Ты Воскресе
в уродливом мне,
и значит отпустишь
и в Царствие впустишь,
пускай и спалив на прощенья огне…