Жара...

Была июньская жара..
Точнее  под синим безоблачным небом висело Марёво полудня.
Казалось всё высохло; деревья, травы, дорога, столбы вдоль её.. Даже в небе ястреб, висевший  призраком, застыл в потоке перегретого ,восходящего от земли воздуха.
Стоило только встать босою ногою на землю и ты сразу ощутишь прелесть прогретой сухой земли.
Да, к слову сказать такая земля может быть только  у нас в России... Припади ухом к её груди и уж разомлеешь,растаешь.,. Отойдешь стылой душой, всём телом! Родина. 
Ты одна такая  и казалось разорённая, с колодцами без воды, но нет тебя роднее и краше.
К столетней избе, с её треснутыми брёвнами, выбеленные годами ожидания в отчаянном одиночестве... На ветру, на дождях..морозах, в промерзах стен. Подкатило такси темно зелёного цвета. Казалось, что окна забитые досками наискось второпях... С жёлтыми занавесями тюли.. Улыбнулись... Вспомнили таки, вспомнили старушку. Ить более и нет радости в свете. Пережила, не сгорела... Выстояла своим  чёрным нутром-- полом , осыпанном дохлыми мухами, набитой тягучей тишиной пред образом спаса,согбенной старушечьей спиной,укрытой матами из  речного тростника на щелевых бревенчатых  стенах.
Открылись двери такси.. Как то разом, со вздохом..
И них вышло живое- таксист , - нет это не жара, а предысподня ада! Но помня своё дело, начал выкладывать вещи из машины, коих набралось приличное колличество и уж красовалась приличная горка. Вокруг её бегала уж маленькая рыжая собачонка, обнюхиаала и пытаясь с разбегу залесть на её. Оставив эту попытку, занялась рытьем нор кротов и уж бегала довольная вся в земле.  она  чуяла кротов, двух соседских кобелей, внимательно следившие за ней сквозь доски забора и явно были ей рады...и уж взвизгивали от нетерпения и рыли ногами землю. Дрались от перевозбуждения,хватая друг друга зубами за бока! Аж клочья шерсти летели в сторону! Хороша шельма - ещё краше стала! Из машины показалась женщина неопределённого возраста с ярко рыжими волосами, собранные в пучок на макушке головы,стянутые
легкомысленной цветной резинкой.  Производившие впечатление молодого задора.
Некой ностальгией  о молодости... Вот так бывало, ух!
Если бы автор автор не знал её, то это вызвало чувство, как к заброшенной старой кукле, вынутой из коробки и одетой странно, вычурно и ярко. Этакий антипод ходячего совершенства. Ещё в силе чувств, желаний, возможностей... Так одеваются женщины крайне бальзаковского возраста. Подходящего незаметно к столетнему рубежу своего
бурного существования.