Хлебный квас

Помню, как на перекрёстке
торговали хлебным квасом,
босоногие подростки –
мы неслись туда Пегасом…

Бочку с квасом привозили
что ни утро – ровно в восемь,
первым был всегда Василий,
поутру ещё тверёзый.

Дед Василий был курносым
одноруким инвалидом,
завсегда пах чем-то пёсьим,
неизменно был небритым.

Наливая деду квасу
в трёхлитровую бадейку,
вечно строила гримасу:
«Дед, тебе б жену-еврейку! –

продавщица тётя Маня
придвигала деду кружку: –
Кабы мне с тобой да в баню,
я с тебя сняла бы стружку!»

Дед глотал свои пол-литра
квасу пенного ржаного:
«Доплестись бы до сортира
да дожить до выходного…»

После наполняла споро
тётя Маня мой бидончик,
я платил без разговора.
Рядом в школе колокольчик

возвещал конец урока.
Я пока ещё до школы
не дорос, мой друг Серёга
знает буквы и глаголы,

он их пишет на заборе,
в школе этих слов не учат, –
грамота, увы, подспорье,
чтоб собрать слова до кучи:

те, что скажет дед Василий
после выпитой чекушки,
те, что требуют усилий,
те, что Гоголь или Пушкин

изливали на бумагу,
или те, что произносит
рыболов, поймав корягу,
или те, что ветер носит…

Снова я на перекрёстке,
где когда-то хлебным квасом
торговали, где причёски
уж не те, стал седовласым

мой тогдашний друг Серёга,
времени давно не чует,
тётя Маня смотрит строго,
квасом больше не торгует…

05.09.2023