Возвращение - целительный рассказ
Чтобы не надрывать и без того измученное сердце, Геннадий невольно перевёл взгляд в противоположную сторону, туда, куда уходила узкая тропинка, теперь уже зарастающая травой, так как по ней давно уже никто не хаживал. Тропка вела к небольшой речушке, одной из тех безымянных, которые впадают в большие реки, наполняя их кристально-чистой, девственной водой. Они с братом прозвали её «Журчалка», потому что течение её было довольно быстрое, отчего вода в ней всё время приятно журчала. Речка была неглубокая, почти по-колено, и только в некоторых местах — по-пояс… но как много радости она дарила в летний зной своей прохладой, и сколько раз вечерами они с братом сидели на её живописном берегу с удочками, глядя на необыкновенно-красивые закаты и наслаждались птичьим щебетом! Рыбка ловилась большая и маленькая, и уха была дивно-хороша!..
Прекрасные воспоминания далёкого прошлого отвлекли его от тягостного бытия реального времени. Геннадий невольно улыбнулся, вспомнив что-то очень тёплое из дней своего детства и отрочества, и это подарило ему несколько мгновений счастья, которого уже почти не осталось в его израненной душе и… в личной жизни.
Он очнулся от своих воспоминаний, когда кто-то вдруг тронул его за плечо. Это был дед Захар — почти девяностолетний старик, седой как лунь, с бородой, которая делала его похожим то ли на отшельника, то ли на святого... Это был друг его деда и бывший лесничий этого района.
— Генка, ты ли это?
— Я, дед Захар! Здравствуй! — Геннадий обнял старика, как своего родного деда.
— Что… сгорело поместье-то? Жаль… Да, жизнь — нелёгкая ноша… — сказал, кряхтя, дед Захар и присел на пенёк. — Сколько дён тушили… с самолёта, да с машин тушили. Хорошо, что до нас не добралось пламя-то, а вот вашему дому не повезло… И что за напасть пошла: то там горит, то тут?! Ну, ладно, мы — люди… А вот лесным жителям каково?..
Геннадий понимающе покачал головой.
— То-то… Ну а ты как надумал вдруг вернуться? Надолго ли?..
— Да, знаешь, потянуло что-то… не смог противиться.
— М-м-м… Судьба, выходит, позвала… бывает такое!.. А Славка-то как… где?
— Да нет его, дед Захар, давно нет… погиб в чеченской… Офицером же он был, в капитанском чине… ребят своих спас, а сам…
— Дааа, герой Славка… настоящий герой, не деланный! Он и в детстве благородный был — заступником был всех слабых и обиженных, и зверушек, помню, спасал... Вот, значит, как оно вышло… Почему же: как человек хороший, да ещё герой, то обязательно мёртвым быть должен? Несправедливо это, не правильно как-то… А что ж деду не сообщил?
— Не мог… расстраивать не хотел стариков. Каково им это?.. Писал им, что всё у него хорошо, но свободного времени почти нет, служит мол, на южных рубежах, горы там кругом… Да… скрыл, обманывал... Потому и в гости ехать боялся, если честно. Может и не прав я был, слаб духом?..
— Бог рассудит!.. Что ж теперь пенять?.. Что было, то было… Кто из нас не ошибался?..
Геннадий достал фото брата и протянул деду Захару.
— Орёл!.. Вот понять не могу никак: что ж за оказия? Почему ж вы бедовые такие?.. — Дед вопросительно пожал плечами и, немного помолчав, погладил бороду. — Бабка твоя — Лукерья-то, частенько вас вспоминала… Не хватало ей вас... видеть захотела перед смертью, но… так и ушла не попрощавшись.
— Вот я и приехал, чтобы на могилку их сходить, почтить память!.. Дорогу покажешь?
— Как не показать?! Само-собой… сходим! А теперь тоже двигаться надо — солнышко к горизонту уже клониться начинает.
— Да, надо… только не знаю где остановиться. Есть в посёлке гостиница?
— О-о-о… милок… До посёлка далековато будет, вёрст несколько… А ты ко мне давай! Мы гостю такому завсегда рады будем, да за ужином и обсудим всё, коль не устал с дороги, а то и завтра… утро-то вечера, говорят, мудренее!
— Вот и отлично! Благодарствую от души! Удружил, так удружил! — Искренне порадовался Геннадий.
— Поживёшь, сколь надобно, а деньги, чай, за постой не возьмём.
— Ну... это ты зря, дед Захар. Ладно, откуплюсь, чай… — улыбнувшись, сказал Геннадий, — руки-то, поди, мужские нужны в хозяйстве?!
— Вот тут ты как в воду глядел! Стар я уже стал, не та силушка, а внучка моя всё одна не сможет одолеть, а без хозяйства в этом бездорожье, сам понимаешь, совсем пропасть можно, на себя только вся надежда... Дочь в посёлок зовёт, а я к лесу так привык… почти сросся с ним… Мне, порой, с деревьями проще, чем с людьми, да и нужен я тут... Знаешь, сколько у меня питомцев? Как я их брошу?.. Ну, что же, пойдём!
Геннадий помог встать своему собеседнику, лихо подхватил чемодан и остальные пожитки, и они медленно отправились в гущу леса, где находилась бывшая сторожка — изба деда Захара. Идти было не так чтобы далеко, но старый лесник то и дело останавливался, чтобы напомнить Геннадию об удивительных и нескончаемых дарах Природы-Матушки…
— А это помнишь, как называется? А вот это что за травка, знаешь?..
— Да разве могу я всё упомнить, дед Захар?! — смеясь отвечал «экзаменуемый», — Я, честно говоря, не особый знаток местной флоры, да и фауны тоже. А медведи есть сейчас?
— А как же!.. И лоси захаживают, и лисы прибегают полакомиться, а уж про кабанов и волков я вообще молчу…
— А как справляетесь? Ружьё-то есть?
— Без него никак в этих местах!.. Но… я видеть стал некудышно, а вот внучка моя — ещё та охотница!
Прошло немного времени, и за разговорами Геннадий стал забывать свои горести, и как ребёнок уже радовался каждой найденной ягодке и каждому грибочку!..
— Ну, вот… на суп да на компот насобирал малость! Хотя… у вас этого добра, наверное, навалом?!
— Не переживай, всё сгодится — «запас карман не трёт», — сказал дед Захар, и тоже улыбнулся, обнажая почти беззубый рот... но это делало его лицо ещё больше добродушным.
Потихоньку солнце начинало садиться, и его яркие лучи пробивались сквозь деревья, чьи тени становились постепенно всё длиннее, а птичьи голоса, при этом, всё звонче.
— Вон как распелись птахи!.. Знать, день завтра погожий будет! Всяк жизни по-своему радуется!.. — довольно «промурчал» себе в бороду старик, а потом обратился к Геннадию
— Тебе уж поди под сорок? Наверное, женат был?
— Был… да сплыл… Мы с ней оказались «разного поля ягоды». Ей деньги нужны и слава — артистка она… детей не хотела, а потом и вовсе с другим закрутила — со знаменитостью… Да, что там вспоминать?.. Прошлое это всё, хотя никуда от него не денешься — раной в сердце застряло и не вырвать никак…
— Ничего… всё пройдёт!.. Природа исцелит — водится за ней такое!
Вскоре попутчики вышли на светлую, просторную поляну. Вокруг дома лесника было несколько построек, и среди них кормушки для диких животных. Сруб оказался довольно большим и с виду вполне крепким, но слегка обветшалым.
— Д-а-а… — протянул Геннадий, взглянув ещё издали на крышу, — ремонтик тут требуется, да немалый... — и в уме уже начал подсчёт финансов и количество дней, которые потребуются для восстановления хотя бы внешнего фасада и латания кровли. И вдруг… он увидел её — молодую женщину, лет тридцати-тридцати пяти, статную, с тёмно-русой косой ниже пояса, в симпатичном ситцевом платье, и, хоть лица её он не мог видеть, подумал, что она, должно быть, очень мила, что и оказалось таковым в действительности. Она стояла у колодца, почти спиной к ним, возможно... о чём-то задумавшись, и не замечала пришедших. Вся эта пейзажная натуралистическая панорама представилась ему... как некое художественное полотно, и автор его был великолепен!..
— А вот и моя внучка Дарья! — Прервав образные размышления своего гостя, сказал весело дед Захар. Геннадий слегка оторопел от внезапности и от того, что в этот момент героиня его картины вдруг ожила и заговорила…
— Дедушка, а я уж волноваться начала: куда ж ты запропал?! А что за гость с тобой? Каким это ветром занесло его в такую глушь?..
— Ишь какая!.. Всё знать тебе надобно, всё и сразу, — с нарочитым укором произнёс старик и, подмигнув Геннадию, представил гостя
— Внук это моего старинного друга — Геннадий! Деда Николу помнишь? Вот внук его и есть. Ну, ладно, пойдёмте в избу…
Дарья хотела уже было взять ведро, но Геннадий её опередил
— Давайте, я Вам помогу! Мне-то всё легче, чем Вам…
— Я привычная, но не откажусь… не каждый день в лесу помощников сыскать можно, — улыбнувшись гостю, ответила внучка бывшего лесника, и про себя отметила, что его желание помочь ей было не напускным, а вполне искренним и… что, на её удивление, на его пальце не было обручального кольца. — Вы в наши края надолго? — спросила она Геннадия.
— Не знаю пока…
Они подошли к дому. Старый дворовый пёс, учуяв чужого, вылез из будки и немного прорычал для острастки, но, видя, что это никому не надо, снова пошёл спать.
В избе было уютно и пахло травами. Геннадию выделили небольшую, но чисто прибранную комнату, в которой было всё необходимое. Дарья сразу стала хлопотать и подала, хоть и скромный, но очень сытный ужин, после которого Геннадий невольно разомлел и сразу заснул.
Проснулся он рано, от крика петуха, и понял, что давно уже так не высыпался и не чувствовал себя так свежо и хорошо!.. Первые лучи Солнца уже пробивались в окно, и при утреннем свете он успел оценить все достоинства своих апартаментов: комната была очень милой и уютной! Он распахнул окно и всей грудью вдохнул свежий, медвяный воздух. Вид из окна, выходившем прямо на лес, был по-своему прекрасен! Всё увиденное создало отличное настроение и желание поскорее приступить к делу! Геннадий привёл себя в порядок и бодрячком вошёл в зал. Хозяева тоже уже встали и позаботились о нём: на столе стояла глиняная крынка с парным молоком и приличным ломтём хлеба сверху. Он залпом выпил молоко, вкус которого уже успел позабыть за годы, прожитые в городе, а хлеб был настолько ароматным и приятным на вкус, что Геннадий не смог скрыть своего восторга! Душа его ликовала, он словно снова очутился в детстве, в доме своей бабушки!.. Он отметил чудесную трансформацию своей Души и был счастлив несказанно! Ещё недавно он думал, что уже никогда не сможет испытать это волшебное чувство — настоящую Радость и… ещё что-то новое, волнующе-приятное, отчего хотелось снова Жить!..
В эту минуту в зал вошёл дед Захар
— Ну и метаморфоза, ну и чудеса!.. Ты ли это, Геннадий? Смотри-ка: спина распрямилась, глаза как звёзды сияют!.. Полезен тебе, однако, воздух здешний, да молочко парное!..
Геннадий в ответ только засмеялся и попросил показать ему рабочие инструменты. Дело спорилось, усталости он почти не чувствовал, словно какая-то сила влилась в его организм, наполнив каждую клеточку живительной энергией!.. К обеду он успел даже больше, чем задумал, и очень был доволен своей работой, но… не больше, чем сами хозяева. Дед Захар и Дарья удивились проворству и ловкости новоявленного мастера, его весёлому нраву и умению доводить дело до конца, если уж он за что-то взялся.
— Отдохни, милок, — крикнул ему дед Захар, когда Геннадий чинил крышу, — Угомонись, обедать пора!
— Погоди… пару-троечку гвоздей вобью и слезу!..
Дарья тоже, под стать гостю, старалась изо всех сил: и со скотинкой управилась быстро, и обед наварила… как-никак, а в доме мужчина-работник, а значит и щи должны быть погуще да пожирнее, и каша повкуснее!.. Ей нравились эти хлопоты, и всё ладилось как-то само-собой… Ей тоже было хорошо, просто хорошо!.. Она схватила на руки Мурку и закружилась с ней, весело напевая.
А дед Захар сел на завалинке, в тени старой яблони, и подняв глаза к небесам, сказал: «Благодарю тебя, Всевышний! Ты услышал мои молитвы и исполнил мою Мечту!.. Пусть эти дети станут счастливы, пусть их постигнет настоящая ЛЮБОВЬ! Хоть они и не понимают пока, что происходит, но я-то чувствую, что это и есть Судьба!..»
Геннадий слез с крыши, умылся холодной колодезной водицей и, подойдя к деду Захару, заглянул в его глаза, полные слёз радости, и произнёс: «Я ВЕРНУЛСЯ!»
Свидетельство о публикации №123051804139
Галина Сорокина Аридова 18.05.2023 22:38 Заявить о нарушении
Екатерина Шмакова 8 18.05.2023 23:29 Заявить о нарушении