Апория

 
я тогда была молодой черепахой
и резвой, клянусь, самой резвой
из всех молодых черепах,
верно поэтому Зенон предпочёл меня
прочим живым существам.
 
мой первый Ахилл тоже был молод,
мы оказались ровесниками, когда он побежал
за мной в то утро, соблазнившись
узорами моего гадательного панциря.
бежал в двух шагах позади
и шептал: «я хочу прочесть твои
пятна, милая, желаю сосчитать
их, коснувшись каждого!»
 
я даже не пыталась убегать от него,
словно могла заранее знать –– ему
не догнать — чем стремительнее бег,
тем дальше, недоступнее цель —
так устроен мир.
 
однажды я решила дождаться его
у сереброструйного ручья, но едва перевела дух —
какая-то история приключилась там, под Троей,
и я навсегда лишилась моего первого мальчика,
равновеликого мне в беге.
 
не пожелай я обмануть судьбу, он
следовал бы за мной неотступно
до самой глубокой старости,
недаром бегуны так долго живут.
 
мой второй Ахилл пообещал
соседской девушке черепаховый
гребень и сам разыскал меня —
 
я подошла в ту пору к возрасту свершений,
панцирь мой оброс золотой оторочкой, не было
ничего пленительнее — ликуя, мальчик начал бег —
 
тепло его дыхания годы и годы
ласкало мой загривок, это было счастливейшее
состязание из всех возможных, недаром говорят —
истинно любящие смотрят в одну сторону...
 
мне пришлось хоронить его —
панцирь мой окаменел от скорби,
я поклялась не сдвинуться более с места,
врасти в самые недра земли,
пока будут давать мальчикам имя Ахилл.
 
сколько я пролежала так? Зенон его знает,
панцирь мой стал яшмовой скрижалью,
книгой судеб, вселенской драгоценностью,
сводом законов бытия,
но однажды я очнулась от сна,
а надо мной в прозрачнейшем из эфиров
трепетали крылья мотылька Ахилла ––
он облюбовал с воздуха
самый весенний из холмов моей спины.
 
говорят, пыльцой мотылька пишутся судьбы —
я желаю узнать, наконец, свою —
и бегу, бегу, изо всех сил толкая
под собой безвоздушное пространство..
 
17.12.2021г.             на борту рейса СА4198 Пекин-Чэнду