В максимальной близости

Словно застигнута дождём
живым узлом плачется расплетаясь
дикими диковинами докрасна раскаленной дички
где бредовый цвет отчаянно сражается с разумом.
Гибельное воображение за грань холста шагнет Матиссом
выскользнет – принимая это за реальность арок – углов.
На поле упадет черный снег Аггелов
Крыльями сметая твой след.
Ладонями выстраивая свод
Под который не сойдём.
Крыши связывают дома – лепясь над вишнями
прямо с лотка – разбазаривая излишество
промытого стекла улочек Утрилло
                ждать.

Эта постепенная смена декора
От белого до золотого
Обнаружил  ее  так близко от себя
хотелось уподобиться отдельно  существующему  человеку
одинокого до самого нефа. 
Резонансом Шумана удариться
о расписанную под венецианку стенку
евангелевского сюжета с апокрифическим текстом
когда магия заставляет следовать сердцу
обнаружив в себе с нежным нутром зверя
в кромешносумашедший обнимая тебя в дон день.
Твои меха – твои колени.

Спрашивали – как ваши льды
плюсна белели
а мне всё помнятся твои
старенькие босоножки
рядом
на песок легли
легче бумажных делий.

Когда это было…
Скажешь ты.