А может и не мать то была...

      Татьяна родилась и выросла в Чечне, поэтому, когда родители решили переехать в Краснодарский край, её это не обрадовало. Ей уже и жениха там нашли. Как говорится: без меня, меня женили. Но у неё уже был любимый, и выходить замуж за сына маминой школьной подруги, в её планы не входило.
Мать же, кубанская казачка, сдаваться не собиралась. Смотрины состоялись.
Может и неплохим парнем был тот молодой человек, но не чувствовала Татьяна его второй половинкой. Пришли сваты, и она ему отказала.
Именно с того дня и начались все её неприятности. Мать словно подменили, - она и раньше особой добротой не отличалась, а тут и вовсе как с цепи сорвалась. Только и слышалось по дому:"Танька, дай это! Танька, принеси то!". А под горячую руку попадёшь, так и хваростиной жиганёт по голым ногам. Поначалу отец заступался за неё, а потом он неожиданно для всех заболел и потихоньку ушёл в мир иной. Видно, не приняла его эта земля. Сколько раз она думала об этом...
Может и не надо было им переезжать? И разлучать их с любимым не надо? Но мать упрямая, настояла на своём, а отец подчинился. Не зря же говорят, что ночная кукушка дневную перекукует.
Но мать есть мать. Родителей не выбирают. А её с детства учили уважению к старшим. А когда у матери случился инсульт, то Татьяна и вовсе от неё не отходила. Вместе с врачами она боролась за жизнь матери до последнего. А потом мучилась и винила себя в её смерти. Может это она, неблагодарная дочь, довела мать до инсульта? Родные пытались убедить её, что это судьба, и вины её в том нет, но, и спустя годы, она продолжала терзать себя, обвиняя во всех смертных грехах.
Мать боялась умирать и в последние минуты просила не отпускать её руки, она верила, что пока дочь рядом, она не умрёт. Татьяна и не отпускала... Соседи силой разжимали её пальцы, освобождая холодные руки матери. И с кладбища её было не увести: присядет на минутку у могилки и может просидеть так весь день, ни холода, ни жары не чувствует. А что делать, если не идут ноги домой и всё тут, словно что-то держит её в этом страшном месте и не отпускает. На кладбище ей было лучше, чем дома. Дома её ждала - мать.
Она никому об этом не говорила, боялась, что не поверят и примут за сумасшедшую. На кладбище было тихо. А дома она её видела и слышала каждый день: вот половицы заскрипели, колыхнулась на двери занавеска... И уже от порога на неё смотрит мать. Только мать немного не такая, какой она привыкла её видеть. Платье, платок на ней - всё её, знакомое, а вот вместо глаз у неё - чёрные пустые глазницы.
Татьяна понимала, что перед ней мёртвый человек и старалась не смотреть на лицо. Она каждый раз просила у матери прощения, что не спасла, и плакала...
Бывало и такое, когда мать не показывалась по нескольку недель, а то и месяцев, тогда Татьяна успокаивалась, начинала думать, что мать простила её и не держит на неё зла.
Последнее время в доме было тихо. А недавно видения повторились. После полуночи начинали скрипеть половицы, мать приходила и до рассвета стояла рядом с её кроватью.
Ну почему она никак не успокоится? Это из-за жениха? Она опять хочет разрушить её жизнь? А ведь Татьяне почти сорок! И скоро будет поздно думать о детях. А тут появился шанс... Она встретила человека. И если бог даст, она ещё успеет родить ребёночка. А так, для кого ей тогда жить? И дом этот, и эта земля, доставшаяся ей от родителей, земля, на которой она развела такой чудесный сад, кому она оставит всё это? Да и сама её жизнь скоро не будет стоить и ломаного гроша.
Она почти не спит ночами, а если и засыпает, то тут же вскакивает от ощущения в своих руках рук матери. Кто из них кого держит? Сколько раз она, глядя на мать или на того, кто приходит в её обличии, шептала:"Мамочка, отпусти... или забери меня с собой!" Потом долго молилась и обессиленная падала на кровать.
Может быть матери снова не понравился её избранник? Ведь тогда, двадцать лет назад, она не позволила ей выйти замуж, а он был так похож на её отца.
Но с тех пор прошло много лет, и ничего уже не вернуть. Сейчас, когда она постарела, и охотников жениться на ней поубавилось, ей ещё сильнее хотелось  наверстать упущенное. И, что греха таить, теперь была рада и этой встрече. И ничего, что он старше её на четырнадцать лет. У них ещё есть время. Ведь и этой встречи могло не быть!
Они уже жили вместе, и всё бы ничего, но когда появлялась мать, Татьяна резко менялась. Из говорливой хохотушки она превращалась в молчаливого истукана, и этим пугала своего мужчину. Он пытался её расшевелить, но в это время ей было не до него, и они ссорились. А так как такое случалось часто, то и ссоры их участились.
Однажды, когда они гостили у его родителей, а в своём доме, как известно, и стены помогают, он решился на откровенный разговор, и сообщил ей, что у него появилась другая женщина. И им нужно расстаться. И тут Татьяна словно проснулась, это было сравнимо с выходом из гипноза.... А может в ней взыграла отцовская горячая кровь? Но она буквально вцепилась в своего мужчину. Наверно, ей необходима была такая встряска.

Попросив Зарему (мать жениха) не заходить к ним в комнату, она вышла во двор и вернулась с гибким прутом в руках. Как же она била своего непутёвого избранника этим прутиком! То ли вспомнился былой урок, когда-то преподанный матерью, то ли горе её так вырывалось наружу, но отходила этим прутиком она его основательно, и извивался он под ним - как уж под вилами.
А ведь помогло! И помогло им обоим. Всё у них потом наладилось, и мать-покойница беспокоить её перестала. А может и не мать то была...