Морок

Сгустился морок на закате,
в чаду беспамятствуют души,
«град на холме» сбирает рати
и, обезумев, храмы рушит.
               И с эшафотов Нюрнберга,
               с тугими петлями на шеях,
               спустились призраки берсерков,
               от духа смертного хмелея.
…
И снова строит их рядами
ересиарх сатанацизма, –
у всех, чей дед бряца́л крестами,
и внук на службу будет призван.
               И алчны взгляды, как когда-то,
               и вновь прикованы к Востоку.
               И, обезумев, Рада рада
               служить обители порока.
…
Но и кевларовые латы
их не спасут, а лишь укроют.
И вновь врата открыты ада
уже для внуков – тех «героев».
               И снова Запад рукоплещет
               всё новым железноголовым,
               готовым жечь детей и женщин –
               за речь, за «варварское слово».
…
И мстит России он за Имя,
за землю, недра и просторы,
за несогласье стать иными…
За всё! За реки и озёра…
               За то, что прежде, в сорок пятом,
               он не достиг желанной цели:
               не провели в Москве парада,
               и «Марш люфтваффе» не допели.
…
Он мстит с безумством неокона
за свой же нрав нечеловечий,
за миллионы им казнённых,
и за расстрелы, и за печи.
               Ей мстит за волю и за силу,
               за то, что следуя примеру,
               его сынов не истребила
               в ответ на зверства изуверов.
…
Он мстит России за могилы,
за то, что мстить Она не склонна, –
не жгла и мыла не варила,
и не травила их «Циклоном».
               За то, что зло простила «фрицам» –
               тем прошлым рыцарям в шинелях.
               И верит в то, что всё простится
               и новым – в запахах «Шанели».
~~~~~~~