Два лика детства

1.Махлёвщик
Он в прошлом был военный лётчик,
Но быстро выбился в князья,
Картёжник с прозвищем «Махлёвщик»
Был сборщик лома и тряпья.
Лошадка тащит воз устало,
На солнце можно печь блины.
Несут в заштопках одеяла,
Фуфайки, рваные штаны.
Тряпьё ушло старьёвщику за мыло.
На мыло был вселенский дефицит,
Оно давно бельё не пузырило,
В волнах стиральных досок и корыт.
Махлёвщик нас оглядывал сурово,
За гильзу от снаряда был готов
Отдать набор «Удача рыблова»
Воздушный шар с коробкой леденцов.
Шар зависал на ветках по-стрекозьи,
На пацанов глядели с высоты
Пятак свиньи, тупые рыла козьи,
И хохотали мы до хрипоты.
По вечерам все в мыле, точно черти,
Воротами служили кирпичи –
Мы забивали мяч до полусмерти,
Оружие сменивши на мячи.

2. Цыганский марш
На углу стоит повозка
Конь румяный, как сметана,
Крик: «Извёстка-звёстка-звёстка!”
Врозь летит из уст цыгана.
Он как известь серебристый
От сопог до шляпы мятой.
Слышу голос – голос чистый:
“Звёстка крепкая для хаты”.
Шо тут робит цыган старый?
В нашей улице заклунной,
Исхудал, что гриф гитары
Горько-сладкой семиструннной.
Ожил наш квартал от спячки,
Девки, тётки и бабули.
“На ведро - из малой пачки,
А из большей – для кастрюли”.