Спас на Крови

У врат в небесную обитель,
     Уткнувшись в жёсткий снег лицом,
     Лежал он , «царь-Освободитель»,
Растерзан кучкой подлецов.

     На этом месте злой расправы,
          Как символ веры и любви
          Вознёсся храм девятиглавый,
     И назван «Спасом на Крови».

          Здесь в русло простодушной Мойки
               Вливается лихой Канал,
               А зданья Стасова постройки
          Ещё, наверно, Пушкин знал.

Средь классицизма и барокко,
     Всего, чем славен Петербург,
     Увидит жаждущее око
Частичку русского вокруг.

     Шатры, кокошники, очелья
          И стрелки луковичных глав,
          Эмаль и злато ожерелья
     Угадывают русский нрав.

          Цвета мозаик дышат негой
               Назло несчастьям и беде,
               Взлетают в сумрачное небо
          И отражаются в воде.

И из Михайловского сада
     Сквозь зелень тонкую ветвей
     И вязь узорчатой ограды
Сияют маковки церквей.

     А входы, словно в царский терем?
          Крыльца затейливый фронтон?
          Ведь ты уже почти уверен,
     Что враз Москвою покорён...

          Ан нет – совсем то не Блаженный,
               Что стиля русского венец,
               Хотя такой же совершенный
          Архитектуры образец.

Зайдите внутрь, дивитесь сказке
     И восхищайтесь красотой
     Картин мозаичной раскраски
И созиданья простотой.

     Побудьте час-другой, покуда
          Не станет очевидно вам,
          Какое истинное чудо
     Святой, животворящий храм!

          Храм воскресения Христова,
               Отринувшего тлен и прах,
               Во имя царствия земного
          Своею смертью смерть поправ.

Чтоб в наших душах воскресала
     Всё победившая любовь,
     Хранила нас и век спасала
Невинно пролитая кровь.