Судьба человека. III глава

Моему деду Кобылкину Иллариону Ильичу и бабушке Хованской       Серафиме Васильевне


 
           III
   Блокадный Ленинград
Крадётся вражеская сила,
Тут факты были налицо.
Беда людей объединила,
Собрав в блокадное кольцо.
Стоял смиренно тихий город,
Быть может мёртв, а может спит,
Осенний холод, лютый голод
Нежданный нанесли визит.
И нет для длительной осады
Воды и минимум еды,
Фашисты только будут рады
Уделать мирные ряды.
Не жалко ни детей, ни женщин,
Не беззащитных стариков,
Им страшный суд увековечен
Генетикой на сто веков.
Указ- сравнять с землёй бесследно,
Всех не шадить, давить как мух.
Но помечтать порой не вредно,
Они не знали русский дух,
И нашу редкую смекалку,
И неуёмный оптимизм,
Заканчивайте перепалку,
Громите вражеский фашизм!
Мой дед бесстрашный пулемётчик,
Все девятьсот ночей и дней,
Всегда готов, во всём находчив,
Незваных потчевать гостей.
Все дни стоял за город грудью,
Все ночи на передовой,
Казалось всё ужасной мутью,
Что называется войной.
Ильич не раз спасал от смерти
Своим бесстрашием отряд,
Когда громили злые черти,
Не разбираясь всё подряд.
Костлявая ходила рядом,
Звала сыграть «в орлянку» с ней,
С последних сил напрячься надо,
И выручать своих друзей.
Не прекращалась перепалка,
Кругом, лишь, речки берега,
Но деда русская смекалка
Спасла от лютого врага.
В отряде вспоминали долго.
Им, фрицы думали «капут»,
Когда стрельба чуть приумолкла,
Ильич с бревном вдруг, тут как тут,
На нём плывёт, а немцы ж рядом.
Прикрыв, товарищей огнём,
Спас пулемёт и жизнь ребятам,
Не жди нас, смерть, мы поживём!
Он ранен был четыре раза,
Наверно сберегла судьба,
Видать ещё, война-зараза,
Его продолжится борьба.
С тех пор девизом был по жизни,
«Всегда не поздно умереть»,
Обязан ты своей Отчизне,
Победный гимн ещё пропеть.

Продолжение следует