Приключения с депутатом

Был у меня один знакомый депутат, звали его Николай Иванович (имя вымышленное), он был от среднего по паршивости региона, почти что султаната в выборном смысле. А познакомились мы в Праге на свадьбе еще у одного моего знакомого. Свадьба была громкая и развеселая, гуляли в ресторане в глубинах Замка, невеста была не первой свежести, да и с детьми, жених – очень эксцентричный дружелюбный мужичок, с которым мне в дальнейшем пришлось долгое время возиться по разным вопросам, Борис Иванович (условно). Так что, мы и встречались  с Николаем Ивановичем в Чехии неоднократно, и все это время я и знать не знал, что Николай Иванович цельный народный депутат.
      И вот как-то под Рождество Николай  Иванович с тем же Борисом Ивановичем нагрянули ко мне в Карловы Вары, долго праздновали, а потом решили пройтись по девочкам. Этого добра тут тогда было - завались, я отказался по разным причинам, но главное, какая-то нагловатая компания у них была, типа как у Пушкина в «Арапе Петра Великого». Николай Иванович  с мужичком привели своих девушек в номера, под утро у кого-то из них не хватило денег расплатиться, была ругань, оба пришли занять денег, я сказал, что у меня все кончились.
    Вообще, Николай Иванович не то, что бы был каким-то любвеобильным, я знал, что у него была официальная любовница, я ее неоднократно видел, хотя больше времени она работала в его регионе, типа секретаря представительства, или типа того.
    Дальше Николай Иванович занимался закупкой посуды для региональной больницы в своей области, а, надо сказать, в Чехии делают хороший фарфор и кафель. В Союзе, если кто помнит, была только наша и чехословацкая плитка. Дело это не такое простое, как может показаться: специальные глины, которые годятся для производства кафеля, залегают в Германии и Чехии, это одно месторождение, но месторождения границ не знают. На тот момент в Чехии было пять крупных заводов, у меня было предложение, но я поехал посмотреть, в каком состоянии производство, был на двух заводах. У Николая Ивановича были другие цели, кроме того – сроки: больница еще долго обошлась бы без посуды, поскольку только начиналась возводиться, но деньги нужно было истратить срочно, это бюджет, блин. Так что он купил хренову тучу посудных наборов и вывез на двух самолетах в свой регион.
    В Москве мы почти не пересекались: он действительно здорово вкалывал. Жил он на улице Пальме, крайняя башня, ближайшая  к посольству Анголы. Квартира была формально однокомнатной, но в нее спокойно влезла бы моя трехкомнатная. Рабочий кабинет у него был в отдельной комнате, которая видимо должна быть кладовкой. Там был компьютер и книги. Там мы и беседовали обычно. Или же в болгарском ресторане в подвале того же дома, тоже очень скромненький ресторанчик. В Думе у него кабинет был совсем скромным, может быть из-за того, что поначалу он был независимым депутатом, но скоро его слили в мейнстрим.
    От него я впервые услышал, что это за бизнес такой  - быть народным депутатом. Вообще-то, это реалии на начало 00-х, сейчас я думаю, все на два порядка круче. Обычно, они присоединялись к какому-нибудь «проекту», голос – это всегда деньги. И пару раз я предлагал ему то, или иное предложение, например, сделать Музей Современного Русского и Белорусского искусства», он только улыбался, поскольку это был затратный проект, и вряд ли кого-нибудь заинтересует. А что заинтересует? Заинтересует, братцы мои, найти проект для лоббирования, подобрать команду голосующих, пропихнуть проект и по-честному разделить бабки. По его словам, найти такой проект – мечта для любого депутата.
    Однажды мы совершенно не допили, в каком-то ресторане, наверное, в «Дяде Ване» на Большой Дмитровке, и решили ехать ко мне в Подмосковье. У меня был коттедж в Нарофоминском район. Надо сказать, что фактически, это была первая зима, которую мы там проводили. Я только заглянул по дороге в магазин за водкой и продуктами. По дороге Николай Иванович заснул на заднем сидении и громко храпел, но за мкадом затих. В Троицке нас остановили менты, в этом месте они вечно паслись. Проверили у водилы документы, мент внимательно просверлил взглядом меня, и говорит: А там у вас кто? Водила ему говорит: Там депутат Гос. Думы. Ага, говорит, а я Мадонна под кустом. Я ему говорю: Ну, так разбудите и спросите у него документы.
      Мент задумался, снежинки медленно падали на его голубую ушанку, потом козырнул и пробормотал на прощанье: Болтаются тут всякие! Мы поехали дальше.
      Николай Иванович спал до дверей сном праведника. Я его еле растолкал, вот что значит – здоровье у человека имеется.  Пошли, сели и продолжили разговор. Не помню, что тогда жена приготовила, скорее всего, борщ, и Николай Иванович громко (для него) все хвалил. Удивительно, сколько может выпить водки русский человек под хорошую закуску! Думаю, тут ограничений нет.
      Жена не знала, депутат – не депутат, просто нужно накормить и спать уложить. Уложили мы Николая Ивановича во временно  пустующую комнату, и он снова захрапел.
Но это – и ради бога, но утром жена разбудила и говорит: воды нет. Как это? Вода не подается, это означает, что и отопление выключено, и умываться не придется вообще.  Такое у нас было в первый раз. Ну, надо же, депутата пригласил!
     Пошел оповестить Николая Ивановича. Говорю, мол, доброе утро, у нас воды нет. Он спросонья не понял о чем речь, говорит: Воды нет? А водка есть?
    Водка, говорю, есть. Свой человек, Николай Иванович!
Пока мы опохмеляли организмы, воду дали, все наладилось, но все-таки чувство осталось странное о его приезде.
    А однажды мы поехали из Праги в Моравию: я с Николаем Ивановичем, юркий мужичок Борис Иванович и один знакомый абхаз, у которого в Моравии были дела. Мы попали на День молодого вина (начало ноября), связан он со Днем Святого Мартина, когда везде у них фестивали молодого вина. Понимаете, Чехия – пивная страна, Моравия – сильно отличается, в основном там разводят виноград, причем вывезенный еще при царе Горохе в основном из Франции, поэтому основное вино в Моравии называется Франковка. В день Св.Мартина в селениях Моравии все пьют забродивший виноградный сок. Градусов там, наверное, 5-7, но если выпить много – кошмарные последствия. Так что утром мы не встали, а в обед доплелись до местной таверны, и выпили водки. Всем было плохо, но у каждого из нас в Моравии были свои дела, и на следующий день все это мы сделали. Только Николай Иванович поехал за компанию, потом он мне говорил про мужичка, что это его друг.
    Оказалось, что Николай Иванович дал свой телек попользоваться мужичку, и, уже улетая, сказал, полетишь - забери у него мой телевизор Панасоник. Я говорю, и что я с ним сделаю? Да возьми его на борт, а в Москве мне отдашь. Люблю наивных людей.
Телевизор был обшарпанный,  и к тому же - не включался, знакомые мне сказали, что в самолет не пропустят и продать в таком виде его невозможно. Отлично, и что делать с этими придурками? Мой чешский знакомый дал мне 200 баксов и оставил Панасоник у себя в баре, до моего следующего приезда, продажи или починки.  Я позвонил Николаю Ивановичу, и сообщил, что Панасоник был в нетоварном виде и вообще не работал, если хочешь – забирай 200 баксов, пока я добрый, и что я времени на эту фигню очень много затратил. Он мне сказал, завтра сможешь ко мне  домой на Пальме заехать? Заодно и поговорим. Ну, давай.
     Я приехал, как он просил, в 14, пропуск был заказан, я поднялся, дверь открыла маленькая старушка в фартуке, с брюшком и в нарукавниках, на голове у нее был клубок редких седых волос, закрученных хвостиком на макушке, из хвостика торчала полукруглая гребенка. Интересно, это его мама? Прибежал Николай Иванович, тоже представьте в трениках с оттянутыми коленками. Мы пошли в его кладовку. Я ему рассказал о своих злоключениях с его долбанным телеком, он удивился, сказал, что не знал, что будут проблемы, но не объяснил, почему он сам не забрал телек на борт при отлете? А у меня в голове все старушка эта под ногами крутилась, я и спросил, что за бабушка? Сам ты, говорит, бабушка, это моя жена!
    Как-то устраиваются люди!
    Давайте прокатим Едросов!
10.9.2021
На фото: Карловы Вары, начало нулевых.