На Суре

Из бывшего со мною что сравнится
с ленивой непроснувшейся Сурой,
когда блеснёт, как дальняя зарница,
рассветный луч над дремлющей горой?

Находит глаз легко на тёмном луге
цветы, былинки, чьё-нибудь жильё -
и вдруг всё исчезает, как в испуге,
и тьма кругом, и луч в ней как копьё.

Был виден путь, и вот стал мир беспутным,
река как из металла отлита,
врага заслышав, стаи серых уток
с ружейным треском начали взлетать.

Вернутся чайки - утки не вернутся,
согнав их спозаранку, грех уйти,
останется раздеться и разуться
и в тёмный сплав реки себя внести.

А сплав тягуч, река едва способна
себя толкать сквозь эти берега,
она течёт как кровь на месте лобном,
как кровь из раны твоего врага.

Река полна живыми существами,
кишит личинками, и стаи окуней
скользят вдоль живота, между ногами,
ловя мотыль и не боясь сетей.

Бери руками! Только не дадутся...
Выныривает солнце в медной тьме
из-за горы как яблочко на блюдце
и начинает путь свой по кайме

реки, вдруг полукругом повернувшей,
как будто горизонт проходит здесь.
И если солнце скатится - обрушит
собой глухой заречный синий лес,

сожжёт его дотла, потом и в реку
шипя влетит, всё превращая в пар:
не будет ни реки, ни человека.
Но что-то крепко держит этот шар.

Закончен апокалипсис рассвета.
Река становится быстрей и холодней.
Такие дни оправдывают лето,
и я хочу хоть раз вернуться к ней.