Резо Габриадзе и моя Грузия

    В Грузии простились с художником, писателем, сценаристом и режиссером Резо Габриадзе. Его похоронили в Мтацминдском пантеоне общественных деятелей в Тбилиси. Проститься с ним пришли тысячи людей.  Резо Габриадзе написал сценарии к фильмам Георгия Данелии «Не горюй!», «Мимино» и «Кин-дза-дза».
    Это старый текст о Резо Габриадзе и о Грузии, которую я знал сто лет назад. Как жаль! Светлая душа. Итак...

    Только хотел я было написать про новогодние елочки, снежок и все такое, как вдруг неожиданно посмотрел по телеку фильм Резо Габриадзе «Знаешь, мама, где я был». Может кто-то забыл, Резо Габриадзе сценарист нескольких советских фильмов, и везде есть неподражаемая грузинская образность и грузинский юмор, «Мимино», «Не горюй», «Кин-дза-дза». И в этом фильме много забавного: как Резо в детстве дружил с Лениным и Сталиным, его отношения с грузинским авторитетом, для которого он написал любовное послание, а меня потрясли сцены послевоенной озлобленности, когда даже люди, непосредственно несущие гроб, умудрялись дать поджопника проходившим мимо мальчишкам. Ну, и очень занятная линия с немецким военнопленным, прокопавшим канализационную трубу и смастерившим туалет в доме дедушки Резо, а также его жизнь в Германии после плена. Клево!
     И совсем недавно узнал, что "Скрипача" в "Кин-дза-дза" играл сын Резо Габриадзе - Лео Ревазович Габриадзе.
     Тут нужно обязательно сказать, что у нас с грузинами очень близкие менталитеты, поэтому в советские времена русскому человеку так нравились фильмы Отара Иоселиани. Почему так близки были «Жил певчий дрозд» и «Листопад» для нутра советского человека? Да потому, что это было все в резонансе наших душ. Поэтому и новый грузинский миф  тоже нам близок, несмотря на страшный раздрач в России и войну в Грузии. Столько времени прошло, Иоселиани совсем свихнулся от злобы, и тут важно, что его злоба переходит с лиц на народ и страну. А вибрации душ не так-то просто уничтожить.
     И вспомнил я тут, как я по молодости лет летал в Бакуриани кататься на горных лыжах. Студенты тогда были довольно подвижные, правда, на Бали или в Париж на каникулы не летали, а вот в Питер, в Ригу, в Киев – сел, да и поехал себе за впечатлениями. До Питера на «Красную Стрелу» - 10 руб., день шманаешься со знакомыми по Невскому и ешь питерские плюшки и эклеры, вечером даже в театр  можно было сходить, и снова на «Стрелу». 
     В Бакуриани мы собрались самостийно, наша замдеканша воевала на Кавказе в Великую Отечественную, немцев не пускали на каких-то перевалах, и вот один из ее сослуживцев Георгий (условно) проживал в Бакуриани и готов был нас приютить. Собралось человек шесть, на горных лыжах из нас катался только один, да и то, под Москвой, на спорт-базе «Турист». У него же были и лыжи свои, а мы поехали в Фили на какую-то спортивную базу, где можно было взять горные лыжи на прокат. Бог ты мой, что это были за лыжи! Широкие, деревянные, с железными кантиками. Я так думаю, что это про такие лыжи пели тогда: «Всё косы твои, всё бантики, Всё прядь золотых волос, На блузке витые кантики..». Короче, взяли мы билеты и полетели. Первый день были в Тбилиси. Грузины оказались совсем другими, вовсе не такими, как в Москве, типа на Черемушкинском рынке. Вежливые и готовые все рассказать и показать. В каком-то ресторанчике ели вкусные хинкали и чахохбили, в общем, много чего, одних названий не запомнишь, а надо бы было тогда денежки поберечь. После мы прошлись до Церкви Метехи. Внутри было пустынно, первый раз в жизни я видел православный храм со скамьями, мне показалось тогда, что это не то, чтобы символично, но показательно: грузины уважают себя, и с этим сталкиваешься на каждом шагу. Вид на реку с горы с храмом, и на храм был замечательный:  я решил погулять  один, и это мне все нравилось. Много раз потом слышал от разных людей, что, мол, мог бы здесь родиться и жить. Нет, мне такого в голову не приходило. Просто красиво и удивительно. Посмотрел  Храм и вид с реки. Красота, да и только.
    Вечером приехали в Бакуриани, у грузина, который нас принимал, был собственный ресторан, для нас очистили одно служебное помещение, поставили кровати и застелили белье. Познакомились с владельцем, Георгием (условно), и он нам сказал, что будет нас кормить, но если мы захотим что-то выпить, тоже без проблем, но за свой счет. По-моему, неслыханная щедрость, но тогда воспринималось все это через призму его участия в войне и их боевого братства, о котором он так и сказал «братство». Георгий (условно) немного нам рассказал, но не в первый день, что было им несладко, холодно, и немец воевать умел.
    С утра мы выползли на свежий воздух, красота была потрясающая. Я до этого зимних гор-то не видел. Гора называется Кохта. В то время подъемник был в виде движущейся веревочки, цепляешься рукой или даже лыжной палкой и едешь себе до начала крутого склона. Дальше уже были подвешенные скамеечки до вершины. Мы решили потренироваться сначала на пологом спуске перед горой, инструкторы были, но мы решили, что нам достаточно поучений Игоря (условно). Борзота! Он нам показал, как и что. Все это очень было похоже по идеологии на катание на коньках. Да и Игорь (условно) тоже сказал, что если кто на коньках катался, то и учиться не нужно. Так что мы пару раз скатились с пригорка во дворе ресторана, и довольные поперлись на Кохту. Поднялись до подъемников, и Игорь нам сказал, что сегодня нам нужно освоить этот спуск, а уж завтра поднимемся на вершину. Он же первый и съехал, и удачно так съехал, как и все вокруг. Ну и поехали по очереди. Я в первый же заход полетел кубарем, да так здорово, что сломал одну лыжу, в щепу. Но, на самом – ни царапины. Может и к счастью, на следующий день я видел, что получается с дилетантами, которые лезут на Кохту, не умея кататься.
     Вообще-то мы еще и со спасателями познакомились, они пили кофе в ресторане, где мы жили.  Так что, общение на природе и их рассказы убедили меня, что на этот раз я больше пробовать с катанием не буду.
     Вечером мы пошли в гости к известному призеру Олимпийских игр. Вообще-то, когда появилось вики, я смотрел и не нашел бронзового призера олимпийских игр СССР в горнолыжном спорте. Женщину какую-то видел, а мужчин нет. Может, у них это было преувеличением, но это не важно, уважение и почитание было колоссальным. У него в Бакуриани было два дома. Там такие характерные дома с балконами по периметру, очень симпатичные и уютные. Так вот, в одном доме жил он сам, а в другом – был его музей с регалиями,  и на первом этаже ресторан – огромный зал с колоннами и столами. Мы пришли с местными ребятами из ресторана, просто чтобы найти место и вернуться назад нормально. В музее мы были минут пять, мне это было не интересно. А вечер получился веселый, полный задора и душевного общения. Мы рассказывали анекдоты и пели песни, причем и русские и грузинские, последние - на грузинском, но уже "после рюмки выпитой", типа "Сердцу без любви нелегко...Где же ты моя, Сулико". Если бы мы еще поменьше пили!
     Но пили мы много и долго, местное сухое белое вино. На столе было все очень вкусное, какие-то немыслимые соления, фрукты и грузинские горячие блюда. И вот тут произошла неминуемая видимо каверза: нужно, оказывается, если хочешь намекнуть, что продолжать пить нет сил, положить пустой стакан на стол, и тогда довольная приглашающая сторона завершит красиво праздник жизни. Но мы-то не знали, и несчастные грузины все разливали и разливали. Не могу сказать, кто сломался, но утром было плохо всем, а ребята сказали, что они к нам с утра придут проведать. Где-то в час пополудни мы забеспокоились и пошли к ним. Тут-то они все нам и поведали, а состояние у них было действительно скверное, пожалуй, хуже нашего, так что мы ретировались. Дальше часть пошла кататься на гору, а ваш покорный слуга с товарищем и с двумя попутчицами, с которые мы познакомились у чемпиона, отправились в соседнее село, посмотреть, что там дальше и выше.  Красоты были потрясающие, солнце, голубые горы и заснеженные ели – неописуемая красота. Добрались мы до села, которое само по себе – чудо, зашли в магазин, купить что-нибудь из съестного, а я пошел себе пуговицу покупать потому, что разорвалось у меня все во время падения в клочья. Продавец,  мужчина в годах и в местной шапочке, спрашивает, чего изволите? Говорю, мол, нужна пуговица, и сколько стоит? «Одна пугАвитса? Слушай, возьми даром».  Короче, у них была какая-то своя аура, не знаю, для чего они сидели в этом магазине, но, пока мы там были, никто не заходил и ничего не покупал.
     Жить нам было интересно, кто катался, кто разговоры разговаривал. Вечером богатые туристы катали на санях своих дам по заснеженной долине: большой круг стоил 3 рубля. Все остальное пропущу, мне нужно было уехать на день раньше, поэтому я собрался и отбыл самоходом на местном рейсовом автобусе. И вот опять же: едет полупустой автобус по занесенным кручам, стоит на обочине одинокий грузин, даже руку не поднял, а автобус останавливается совершенно не на остановке никакой. Поднимается, поздоровался с водителем и едет себе, куда ему надо. Я тогда подумал, что они в Грузии живут все иначе, более правильно. А в  аэропорту я поменял билет и жду на скамеечке в пустом здании. Подходит одинокий грузин, садится и закуривает. Спокойно так себе медитирует о чем-то своем. И вдруг вижу:  идет по проходу милиционер. Ну, думаю, капец курильщику. Подходит мент к одинокому грузину, просит у него закурить, закуривает  и идет себе дальше по проходу. По мне так, в Грузии и тогда свободы побольше нашего было, традиции и все такое.
   Улетел я, а  чувство Грузии у меня осталось. Убежден, что для того, чтобы понять и почувствовать это, нужно обязательно там побывать. Я жалею, что между нашими странами так сложилось, но, может быть, еще все изменится. Люблю Грузию!
На фото: фото Резо Габриадзе

Для меня Резо Габриадзе – символ Грузии, родная душа. Ужасно жаль.
Посмотрите «Знаешь, мама, где я был?»

29.12.2018
14.06.2021