Эфемера. Послесловие к переводу
Эфемера -- греческое слово, означающее нечто однодневное, преходящее, незначительное, исчезающее очень быстро.
Так назвал Галактион одно из своих самых значительных произведений. То, что мимолетно и незначительно -- такое название дал он стихотворению, уже при жизни обеспечившему автору его поэтическое бессмертие.
Эфемера открывает цикл из четырех стихотворений, разных по содержанию, но единых по мировоззрению.
Начало Эфемеры отсылает нас к другому известному стихотворению Галактиона -- "Синие кони", к образу коня, как к символу поэзии ( вспомните крылатого Пегаса, любимца муз, копытом выбившего из-под земли родник, из которого черпали вдохновение поэты).
В первой же строфе автор заявляет: " Пройдут века, но мое имя будет вспоминаться, как первые летящие потоки ниагар…"
Только одна Ниагара, та, которая нам известна, обладает невероятной силой и мощью. Галактион же говорит о многих ниагарах, словно хочет сказать нам : ниагары -- такова моя поэзия; она как великая сила реки, которая низвергается с большой высоты и создает чудо -- чудо галактионовской поэзии. Пройдут века, говорит он, но моя поэзия сохранит свою сокрушающую силу.
Хотя этому сопутствует и печаль, печаль от осознания своей уникальности, единственности, а вследствии этого -- и духовного одиночества.
И тут же он предсказывает, что там, на Мтацминде, где стоит церковь, украшенная согласно грузинской зодческой традиции, каменным орнаментом спелых виноградных гроздьев, в пантеоне, рядом с могилами великих грузинских поэтов -- Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели, Николоза Бараташвили -- будет стоять памятник и ему, Галактиону, и он будет возвышаться , как сверкающий мрамор, посвященный вечной магии поэзии.
''Сколько караванов, взгромоздившихся на горные отроги, раскинутся в мутных пустынях, прорывая их…"
Такими словами Галактион говорит о своей поэзии, как о средстве прорвать непоэтичность мира, который уподобляется мутной пустыне без истинного стихотворчества.
С большим напряжением звучит его строка : '' Ни единого нерва нет во мне не-поэта''. Он словно ощущает свою полноту грузинской поэзией, он сам и есть в этот миг грузинская поэзия!
Следует учитывать, что Галактион был человеком, не умеющим говорить на обычном, человеческом языке. На него нападает неприсущее ему косноязычие, когда ему приходится писать заявления или автобиографию ( и эти образцы существуют). И это естественно, ведь он владеет только языком поэзии, и только на нем умеет говорить!
В следующей строфе говорится: " В состязании стихов побеждают только интегралы! "
Интеграл, как известно, это суммирование бесконечного числа слагаемых. То, что автор говорит о своих стихотворениях как об интегралах, указывает на то, как глубоко он понимает собственную поэзию. Иной раз поэзия -- это дифференциация, процесс, при котором поэты разлагают мир на составляющие единицы. Галактион же, напротив, суммирует мир, подводит его к общему знаменателю. Можно смело сказать, что он создал современную грузинскую поэзию. Он -- как огромный горный хребет, за которым осталась вся прошлая грузинская поэзия, а по эту сторону началась новая эпоха модернизма, а впоследствии уже и постмодернизма.
" Исчезла последних исканий скорбная грань…"-- именно эту грань перешла поэзия Галактиона: он прошел высшую точку скорби, он не ищет более смерти, он ищет жизнь, и эта жизнь протекает в нашем мире, где бегут его синие кони. И еще -- в мире есть великая тайна, настолько большая, что она под стать только ему, Галактиону, тайна, которая не требует пояснений, она волнующа и прекрасна сама по себе. И в этом мире будут огромные пространства, пространства, в которых он один, но таков его путь, его стезя, и помощи не будет ниоткуда.
Далее автор как бы играет своим именем: ведь в самом деле, это почти равнозначно чуду, что при рождении его назвали не обычным именем, а именно Галактионом. Он говорит, что стоит на полюсе мира, в центре галактики Млечный Путь, и оттуда, пригоршнями бросает миру свои фантастические поэтические дары. Ведь цель поэзии есть многообразие поэтических образов, и Галактион щедро одаривает нас ими.
Появление первого меридиана обозначает начало отсчета его поэзии, которая не стареет и не умирает. И эта поэзия есть хроника заранее объявленной победы в поэтическом состязании. Ведь происходит чудо -- он создает шедевры в обстоятельствах, в которых у него нет конкурентов в грузинской поэзии (хотя именно в ту пору творили замечательные грузинские поэты Тициан Табидзе,
Паоло Иашвили, Терентий Гранели и другие), разве что только в мировой.
Его амбиции поистине безграничны и всеобъемлющи. В отличии от других поэтов, Галактион никогда не говорил, что, непонятая современниками, его поэзия станет понятна в будущем, наоборот, он считал ( и об этом ясно сказал в стихотворении " Грузинский алфавит"), что сам грузинский алфавит создан для того, чтобы он, Галактион, творил на нем.
Вся поэзия Галактиона и есть эфемера -- зарисовки лишь одной секунды, мгновенно возникающие, но не исчезающие из нашей памяти уже никогда, одаривающие нас ощущением приобщения к чему-то волнующему и беспредельному, взывающие к извечной жажде прекрасного, заключенной в глубине наших душ . И чувство это настолько сильно, что мы невольно будем возвращаться к его поэзии снова и снова.
Леван Бердзенишвили, доктор филологических наук,профессор.
(Вышеприведенный текст взят из лекции Л.Бердзенишвили на youtube.com и переведен мной с незначительными сокращениями и добавлениями)
В заключение я хочу привести галактионовскую Эфемеру, переведенную замечательным грузинским поэтом,филологом и эссеистом
Медгаром Челидзе.
Послушайте, как поистине грандиозно звучит это стихотворение в его переводе.
ЭФЕМЕРА
На всех ристалищах тщеты, коней иссиня-мглистых
Бег - эфемерней, чем их грив порыв в бреду галопов.
Века рекой текут – но я крещён был первоистин
Водой - тех, первых Ниагар, слепой волной потопа.
Я сир - единственный в себе. На небесах начертан
Мой путь - кровавый цвет порфир для новых Карфагенов.
Мне - нет судьбы иной - нестись, нестись в порыве тщетном,
Безумен бег моих коней - Горит у рта их пена.
Окликнув именем - за мной - в хаос души разъятой
Несётся ветр! Искать себя - терять - терзать упрямо...
Где гроздья поздние лозы сплелись с крестом распятья,
Бессмертной магии венцом - надгробный встанет мрамор!
О, Скольких караванов путь растянется неблизкий
В песках - глас вопиющий как простёршись в небо это.
Не'т - в крови' моей и капли кро'ви - негрузинской,
Нет' - и ниточки во мне нерва - не поэта!
Встревожит зависть сколько глаз и сколько гнёзд осиных,
Прекрасной смутностью пленясь, там - у невидной грани,
Где на ристалище коней – ретивей бег иссиних,
Где на ристалище стихов – державней – интегралы!
Вдали уже призывы труб всё громче и гневливей.
С грозой сшибается гроза, Свод - треснет затверделый,
Сгорают в пламени греха, в всеплавящем горниле,
Последних поисков души печальные пределы.
В ночах неистовств и страстей, на грани срывов нервных,
Заворожённая луной, боль извращая в нежность,
Душа всё чертит контур свой, - пусть мнимый, эфемерный
Душа всё ищет берег свой, как берега' - безбрежность.
Что значит - пальм далёких ряд чертой над этой шаткой?
Вперёд! Тоске высокой рад, я предвкушаю чудо -
Загадку равную себе - без смысла и разгадки:
Чтоб с четырёх сторон - ветра, спасенья - ниоткуда.
Пустых я звуков не терпел - ни препинанья знаков
Не чтил, когда ущербный мир весь язвами изглодан.
Остынув, отступил туман от стен сновидных замков,
Туда - смятенная душа стремится безысходно.
Пусть обернётся адом - рай, что-ж, я упьюсь им вволю
И там, где нет цветенья роз и страсть - хладна , бесплотна,
Я - скал тяжёлым каблуком - упрусь в замёрзший полюс
Когда отторгнутся ветра, грозя небесным сводам.
Наследник – щедрою рукой - осыплю из горстей я
Сюжетами убийств и мечтой - запретней страсти.
Брошусь –
в разрывы времени, кляня и не надеясь,
Чтобы воздвигнуть памятник, им - тёмным но прекрасным.
Приблизится - меридиан начальный – глянь в просторы:
Ищу себе погибели и презираю старость,
Смешается прошедшее с опавшею листвою,
Приобретая осени присущую янтарность.
Мне быть - немым свидетелем игры иль смертной схватки:
Пусть солнц сменяет оргию - лун магия. Кромешный,
Безличный Хаос - движется - в пожаре как останки,
Пред тенью - обгоревшего в огне тоски нездешней.
Останется пусть тайна, как благодать купели,
Пусть эфемерой правится над мною суд вершимый,
Вперёд - за край ристалища! Вперёд - за все пределы!
Вперёд - вперёд иссиние - галопом одержимым!
1922
Свидетельство о публикации №121030710072
Мариночка, с праздником!Солнечных весенних дней и новых вдохновений!
"Несётся ветр! Искать себя - терять - терзать упрямо..."
Очень интересная статья.
Блантер Татьяна 08.03.2021 09:09 Заявить о нарушении
Я рада, что вы обратили внимание на перевод Эфемеры, сделанный Медгаром Челидзе, мне он тоже очень нравится; он как огромные глыбы, которые переваливаешь по ходу чтения, очень философский и монументальный.
И спасибо за поздравление, Танечка, дорогая! Я тоже поздравляю вас с первым весенним праздником!
Марина Джичоная 08.03.2021 11:28 Заявить о нарушении