К дробь шестнадцать 12

12........I’ll be back!



К дробь шестнадцать 1http://stihi.ru/2020/05/23/5819
К дробь шестнадцать 2http://stihi.ru/2020/06/02/1003
К дробь шестнадцать 3http://stihi.ru/2020/06/04/4850
К дробь шестнадцать 4http://stihi.ru/2020/06/08/7246
К дробь шестнадцать 5http://stihi.ru/2020/06/16/7537
К дробь шестнадцать 6http://stihi.ru/2020/06/27/7252
К дробь шестнадцать 7http://stihi.ru/2020/06/29/3643
К дробь шестнадцать 8http://stihi.ru/2020/07/01/5082
К дробь шестнадцать 9http://stihi.ru/2020/07/04/4958
К дробь шестнадцать 10  http://stihi.ru/2020/07/05/5538
К дробь шестнадцать 11  http://stihi.ru/2020/07/09/6411




Черепаха!

Да львёнок.

Сейчас кажется пойдёт дождь!

Правильно… и твоя шкурка станет мокрой и некрасивой.

А твоя?

Я же черепаха дурачок, у меня панцирь.

А можно к тебе?

Ко мне? Нет. Мы слишком мало друг друга знаем. 
                Алексей Припонтов «Львёнок и ЧЕ»


Дождь… неожиданный, плотный, неестественный при полном отсутствии туч…  лил, принося влажную духоту. Майор Проскурякин уныло уставился на входную дверь сквозь оргстекло, на котором красным по прозрачному, были нанесены печатные буквы, сливающиеся в слово «дежурный». Ему вдруг стало не хватать воздуха. Он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

Да пошли они все! Задохнуться мне теперь что ли?

Мысленно оправдал он нарушение инструкции. Дверь медленно поплыла, оргстекло растворилось, буквы лёгкой дымкой выветрились.  Проскурякин вздрогнул и тряхнул головой. Всё вернулось на место.

Будда ясноокий! Что происходит? Вот они переработки! Вот он недосып, ночные дежурства. Ещё вахтёром посадили. Дождь этот... и развод… и…

Всё сказанное майором было в основном верно… лишь вчерашние два по двести пятьдесят… Проскурякин забыл припомнить. Себе вообще трудно что-то припоминать о себе, если это что-то себя же и раздражает.  Не вписываясь в стройную, такую правильную и логичную модель Вселенной, которую сам себе человек понапридумывал, а в место солнца в центре установил себя. Антропоцентризм… беззастенчивый и неприкрытый.

Итак… Сто плюс сто пятьдесят в баре около дома. Там ему всегда наливали «за так» делая скидку на погоны. Вернувшись домой, запихнув уставшие ноги в тапочки и повесив мундир на деревянную вешалку с логотипом ZARA… всё что осталось Проскурякину от бывшей жены, он прошествовал на кухню. Там майор был захвачен минутным сомнение. Проскурякин медленно переводил взгляд с манящего своей утробой холодильника на гору Эйгер из немытых тарелок, что выросла за неделю в мойке.  Последняя чистая тарелка, обнаруженная им на подоконнике под горшком с маленьким фикусом, поставила крест на необходимости перемыть посуду. Из холодильника, путём несложных манипуляций руками, он извлёк маленькую сковородку с недоеденной им утренней яичницей и полбутылки водки, недопитой им на днях.  В качестве аперитива майор использовал купленную в банку пива и орешки. Может в конце концов одинокий, разведённый, взрослый мужчина расслабиться после работы? Может!

Двери распахнулись. В фойе  появилось цветное, расплывчатое пятно. Оно приближалось к Проскурякину, раздражая невозможностью идентифицировать его с каким-либо более привычным и знакомым явлением.  Майор несколько раз моргнул. Вместо пятна перед ним стоял крепкий, молодой человек. Был он в розовой куртке из-под которой виднелась майка, расчерченная чёрно-белыми полосами. Тельняшка по-нашему.  На плече висела увесистая сумка, а сквозь розовые очки на майора смотрели с уверенным в себе, хитрым взглядом тёмные глаза.

Знакомая рожа.
 
Подумал Проскурякин.

Хотя… с другой стороны… какая разница? Надоели мне все эти рожи. Мелькают весь день.Тошно. Хочу домой, отдохнуть, может даже немного выпить. Самую малость, чтобы опохмелиться и забыть эту дуру… бывшую жену, которая не забывалась и постоянно лезла в голову.

И вот уже пятки майора Проскурякина касаются теплого песка, лицо ласкает нежное солнышко, он слышит шум ленивого прибоя, верхушка пальмы склоняется перед ним, полуголые мулатки улыбаются, большой какаду кричит…

Добрый день.

А… что?

Проскурякин неожиданно для себя выплыл из нирваны.  Как выброшенная на берег рыба он выпучил глаза, не понимая где находится.

Вы кто? По какому вопросу?

Я принёс вам вещи.

Сообщил молодой человек и снял с плеча сумку.

Ка…какие вещи?

Он зачаровано уставился на полосатую майку незнакомца, линии замелькали. А тот тем временем через выпиленное, квадратное окошко в оргстекле принялся, словно уличный торговец выкладывать на стол перед майором свой товар, с плохо уловимым принципом, по которому его подбирали. 

Это золотая флейта... очень дорогая мне вещь. Не поцарапайте пожалуйста.
 
И золотая флейта легла на стол.

Это рожок от автомата Ак-45. Он в два раза больше пачки сигарет.

Чёрный автоматный рожок лег на стол рядом с флейтой.   

Это коробочка с сушеным, рыбьим кормом. Она в два раза меньше пачки сигарет. А это… это  пачка сигарет. Она…

Молодой человек улыбнулся.

Размером… как обыкновенная  пачка сигарет.  И вот ещё…

На стол опустилась купюра с изображением золотого Будды.

Денежная ассигнация достоинством в 50 000 тысяч гренад. Самая большая имеющаяся в обиходе.

Молодой человек постучал по ней пальцем.
 
Можете потратить, если успеете…

Мелькающие с нарастающей интенсивностью, монохромные полоски не отпускали. Но даже сквозь странное, сковавшее словно щупальца гигантского осьминога наваждение, Проскурякин уловил манящий запах новенькой купюры.

Что значит не успею?

Подумал он. Воображение уже ласкала внутренний взор Проскурякова   калейдоскопической чередой возможных вариантов. Закрыть осточертевший кредит, купить автомобиль… такой, чтобы все в отделе от зависти сожрали свои ремни и фуражки. Проскурякин внутренне улыбнулся, представив рожи сослуживцев, утром на парковке. Или…

«Или» неожиданно сама материализовалась перед его носом с протянутой рукой и требовательным взглядом.

Бывшая жена! Купить ей… Нет! Пошла она в ж*пу! Автомобиль! Куплю себе машину! И пусть она со своей мамашей желчью истекут.

Тем временем молодой человек развернулся и медленно пошёл к выходу.

Вы… куда?

Растерянно спросил Проскурякин в его глазах ещё рябило от черно-белых полосок.

I’ll be back!(крылатая фраза из Терминатора)

Бросил молодой человек через плечо и скрылся за дверью.

Проскурякин посмотрел на вещи, разложенные перед ним странным посетителем, мысленно их сортируя. Мысль преобразовалась в действие.

Это мне.

Купюра перекочевала в карман.

Это опять мне.

Золотая флейта ушла в глубокий левый ящик стола.

Это снова мне.

Пачка сигарет сдвинулась на угол стола.

А это… мне не надо.

Рожок с патронами и корм для рыбок были сметены в правый ящик стола.

Проскурякин положил руки на стол и забарабанил пальцами.

Пум-пурубум-пум-пум-пум !

Полоски в глазах отозвались клавиши фортепьяно. Проскурякин сыграл ещё, ешё и ещё…

И в этот момент в фойе с грохотом выбив двери, въехал розовый грузовик. Оргстекло задрожало, треснуло и посыпалось. Проскурякин удивлённо уставился на радиаторную решётку грузовика. Фары   вспыхнули, ослепив майора и потухли.  Мотор заурчал грузовик сдал задом, исчезнув в зияющем дверном проёме. Проскуряков моргнул, смачивая роговицы глазных яблок, на которые попала штукатурка, продолжая сидеть на стуле, зачаровано наблюдая картину, что столь стремительно разворачивалась перед его взором. Из молочного тумана появился ствол ручного пулемёта, а затем уже знакомый Проскурякину молодой человек в тельняшке, увешанный огнестрельным оружием.

Грузовик я забираю.

Сообщил он.

Флейту верни!

Что?

Не понял майор.

Стену над головой Проскурякова прошила пулемётная очередь. Осколки бетона посыпались ему на голову. Майор прикрылся руками. 

Я говорю… флейту верни сволочь! Только заикнись, что её у тебя уже нету!

Нет-нет! Что вы? Она вот… тут вот… она!

Проскурякин открыл левый ящик и протянул золотую флейту молодому человеку, быстро сориентировавшись в новой реальности, где от правильности твоих поступков зависит твоя жизнь.

Вот и умница!

Похвалил майора молодой человек с ручным пулемётом.

А деньги?

Осторожно поинтересовался щепетильный Просурякин.

Тоже надо вернуть?

Не… денежку можешь оставить себе. Заработал. А теперь спать.

Что?

Только и успел произнеси дежурный, до того, как приклад пулемёта встретился с его головой.    

…

Вначале забарабанил по крышам дождь, затем здание содрогнулось от мощного удара.  Клипсина испуганно посмотрела на улыбающегося Герментикова. В её горле пересохло. Затем послышалась короткую очередь…

Та-та-та-та-та!

И вострубил он о приходе своём!  И ангелы мятежные пали ниц! Не смея смотреть в глаза, пылающие его! Ибо кто не с ним, от против него!

Процитировал Герментиков древнее писание, медленно поднимаясь на ноги. Больше конечно перевирая и сочиняя на ходу.  Анатоль Анатольевич напрягся, петля затрещала и отлетела в сторону. Клипсина попятилась к стене. Соединив руки, он крутанул запястья… разорванная цепь наручников посыпались со звоном на пол. Схватив правой рукой петлю Бочкина, он оторвал и её.

Зинаида ЛукиниШна…

Герментиков, перепрыгнув стол и потирая запястья шагнул к ней навстречу.

Ключика у вас конечно же от браслетов нет?

Не подходите!

Затравленно взвизгнула она, вжавшись в стену.

Я позову охрану!

В этот момент за дверью послышалась стрельба, вопли, топот ног… прогремел взрыв. Сработала пожарная сигнализация. Могло показаться что дождь просочился сквозь крышу и полил с потолка.

Боюсь дорогая моя, они вас не услышат.

Пальцы Герментикова потянулись к горлу Клипсиной.

Неееет!

Между ними возник Бочкин, прикрывая своим телом особо важного следователя.

Не трогай её!

Он был напуган не меньше Клипсиной.  Но любовь с человеком творит чудеса… во всяком случае, так утверждал Джакомо Джироламо Казанова. Правда добавляя при этом…

Пока ты молод, глуп… и всё тебе в новинку…

Пальцы оторвавшие стальную скобу от стольного стола остановились перед горлом уже Бочкина.

Да я пошутил. Напугать хотел дурочку.

Герментиков одним быстрым движением отшвырнул Бочкина в сторону, другим столь же быстрым щёлкнул Клипсину по носу, от чего та закатила глаза изъявив желание сползти по стенке на пол. И завершающим движением номер три, словно она ничего не весила погрузил особо важного следователя себе на плечо.

Уговорил! Возьмём её с собой!

Сообщил он таким тоном, как будто Бочкин его о чем-то просил. Но в душе, где-то глубоко, в том месте, которое мы обычно прячем сами от себя, Харитон был очень этому рад. 
Они стояли и смотрели друг на друга, мокрые, под проливным потолочным дождём.

Крики и вопли постепенно затихли. Их унес топот многочисленных ног, стрельба смолкла. Искусственный дождь прыснув на головы последние струи, перестал… кончился. Дверь затрещала под ударами чего-то твёрдого и отворилась.

В проёме стоял Семён. На плече сумка, в руках ещё дымящийся, ручной пулемёт. 

Долго же ты шёл друг мой.

С какой-то даже отеческой нежностью отчитал его Герментиков.

Семён пожал плечами. Что в переводе с безголосого языка богомолов значило…

Валить пора. Скоро они очухаются и вернуться…  тогда без жертв не обойтись.

Семён удивлённо посмотрел на задницу особо важного следователя лежащего на плече Герментикова.

Это бывшая баба нашего Казановы. Первая любовь.

Пояснил тот.

Говорит жить без неё не могу. Судьба злодейка разлучила, а тут такая встреча. Напряжение между ними было… я тебе скажу, у меня волосы дыбом встали. А главное расставаться не хочет… ни в какую. Вот и решил помочь нашему камраду …

Да я не…

Вяло промычал Бочкин и не закончив фразу замолчал.

Семён уважительно посмотрел на Харитона и стукнул себя кулаком в область сердца.

А я что говорю, романтик бля! Надо помочь!

Согласился  Герментиков…

 Пр… следует.