Сны об Ионе.. предтеча.. жизнь 31

ЧАСТЬ I ИОНА


я обязательно буду любить королеву
возможно и не королеву
но буду любить ее нервные раны
странные сны и покорные тени
ее преступления
одновременные
против себя
и всего человечества..

                                                               
интерлюдия № 1


Он всегда в себе чувствовал того, другого. Тот-другой заставлял его совершать поступки, которые никто кроме него самого не понимал, нашептывая ему болезненные стихи, являя с детства сны об иных жизнях.. и вот, однажды, он назвал свое Имя.
               
…

Светлая комната в стерильной пустоте. Яркие лампы дальних огней слепят глаза. Три металлические двери, почти сливающиеся со стеной. Куда идти тебе Иона? Как обрести покой, в момент неминуемого выбора, перед которым не страшна будет даже смерть? Ты открываешь наугад одну из дверей  и переступаешь эту невидимую грань..



ПРЕДТЕЧА


У него было странное не то имя, не то оккультное прозвище – Рихно. Внешне он чем-то походил на индейца из племени гуронов, представление о которых сложились у меня с детства после просмотра фильмов киностудии ДЕФА о Чингачгуке Большом Змее. Смуглая кожа, выдающийся с горбинкой нос, глубоко посаженные темно-карие глаза. Атлетическое телосложение, стальной непроницаемый взгляд и мелодично-размеренная речь придавали ему весомость среди окружающих его людей. Рихно страдал героиновой наркоманией и, видимо, совсем уже отчаявшись, просил помощи у меня, бывшего еще месяц назад студентом 3 курса медицинского института. В квартире местных хиппарей, где ему предоставляли эксклюзивное пристанище, все остальные имели право оставаться только на одну ночь, независимо от того сколько они принесут с собой еды и чем будут развлекать разношерстное и вечно пьяное сообщество. Таковы были правила. И лишь один еще, кому год назад позволили пребывать в этом неподвижно-кочующем пространстве дольше положенного – Саш Баш, он же – Башлачев Александр, менестрель русских полей и разбитых вдребезги сердец.

Выйдя с Рихно на висячий балкон девятого этажа, я увидел огромное маслянистое пятно, беременной своим безмолвием, истекающей лихорадочным светом луны, и представил странствующего теперь великого кочегара Цоя
.. крыши домов дрожат под тяжестью дней .. (1)

мое экстравертное «Я» возвращало меня к самым своим истокам. Я сознательно отсекал от себя все, что мешало моей самоизоляциии. Странный мальчик Цой и рафинированный долбо-йоб Майк со своим Зоопарком заставляли вернуться меня к самому себе

Я возвращаюсь домой – Отчего бы и нет.? почему бы не воспользоваться этой ситуацией и не вернуться к себе, раз уж это позволено теперь, когда нам разрешено не так уж и много. Разве что попытаться выжить.. под запах тлеющей гармалы.. под шаманские мантры самой простой и самой волшебной музыки нашей любви..
 
 
ЖИЗНЬ  31


Его стошнило прямо в салон автомобиля. Только автомобилем эта изувеченная  конструкция уже не была. Чувствуя неутолимую жажду и странную легкость бытия, он, как раненная рептилия, четырьмя своими конечностями цепляясь за промозглую твердь, выполз на пустынную трассу и попробовал встать..               
Двигаясь как бы в замедленном кадре немого кино, он ощутил себя внутри мрачного пирамидального строения.  Внезапно, его понесло.. кадры запредельно ускорились, и он провалился в зияющую темную дыру, не успевая запечатлевать в своем воспаленном разуме дико мелькающие сюжеты..

— Триста!.. Давай!..

Б-ля-дь..

Уходит..

—  Иона.. И-она..

…

—  А ты кто?

—  Лежи. Тебе нельзя вставать.. Наверняка все ребра переломаны.. И голова разбита.. Лекарства и холодный чай на трюмо.. Курицу тебе сварила.. Бабуля передала.. Поешь.. Я еду к маме.. Мне надо.. Телефон не работает.. Говорят, что кабель украли.. так что давай поспи. С Николаем небось опять фестивалили?..

Кто была эта женщина?. . Высокая, темноволосая, с печатью вечной тоски в мальчишеских глазах (такие я видел когда-то на финикийских фресках). Сколько ей лет — двадцать пять? Тридцать?. Почему называет меня Ионой?. . И куда пошла Она это.. без маски и перчаток?..
 
Мучительно пытаясь вспомнить свое и ее.. имя.. спасаюсь от окружающих химер в волшебном забытии без-сознательного.



интерлюдия № 2


А тебе же нравится твоя самоизоляция? Оказаться снова здесь, в своей китовой скорлупе, ловить воображаемых покемонов, иногда общаться с Ней, выводя из тупика загнанные туда желания и чувства, вместо привычно-унылых расставаний и абстинентного ожидания обратной дороги домой, где беседы-каждый-о-своем за вечерней пятничной дозой чудодейственного средства от одиночества вместе, воссоздают некий виртуальный суррогат твоего реального существования?.


http://stihi.ru/2020/06/04/3386