КЮКЮ

ЛОРИНА  ДЫМОВА
ЛЕОНИД ВЕТШТЕЙН





                КЮКЮ







                Иерусалим
 











Эта книга рассказывает о приключениях двух поэтов, однажды получивших гонорар.


Лорина Дымова               
Леонид Ветштейн               
 2020


РЕСТОРАННЫЙ
ДИВЕРТИСМЕНТ

Грустная история, поведанная Лориной Дымовой



…Итак, у нас вышла очередная книжка. На этот раз нам даже заплатили.
- Ну что, прокутим гонорар? – спросил ты.
- А как же! Конечно! 
- В ресторан?
- Ага. И в самый крутой!
Решено.
Идём.

Ресторан «БРУСКЕТТА».
Массивная дверь. Мягкий свет. Негромкое фортепиано. Застывшие у стен официанты, всем своим видом выражающие радость, что мы пришли, и готовность выполнить любое наше желание.       
Приятно.               
Садимся за столик, накрытый на две персоны. 
Один из официантов отделяется от стены и направляется к нам. Подходит и, улыбаясь, как долгожданным гостям, чуть склонив голову, произносит: «Добрый вечер, господа!» Мы тоже, стараясь держаться с не меньшим достоинством, улыбаемся в ответ. Он подает позолоченный, с вензелями фолиант: «Пожалуйста, меню. Когда выберете, я к вам подойду». Мы одновременно киваем, и он удаляется. Оробев от золота  и вензелей, я придвигаю меню к тебе:
- Читай! Надеюсь, в таких шикарных ресторанах есть меню и на русском языке?
Ты открываешь фолиант.
- По-русски, - ты с облегчением выдыхаешь.
- Читай.
Ты откашливаешься, словно перед ответственным выступлением, и начинаешь:
   ОРЕКЬЕТТЕ,  МАСКАРПОНЕ,
  АРАНЧИНИ, МИНЕСТРОНЕ
  ТРАНЧО, ПЕСТО, АФФОГАТО,
  БОЛОНЬЕЗЕ,  ДИП, ТАЛЬЯТА…

- Ты уверен, что меню на русском? – прерываю я чтение.
- Да вроде бы…    
- Давай дальше.

               САЛЬТИМБОККА, КОТОЛЕТТА,
            СЕМИФРЕДО, СКВОШ, БРУСКЕТТА,
              ФУАГРА,  КЮКЮ, ВИТЕЛЛО,
             ОССОБУКО, ПАНЦАНЕЛЛА…

- Нет… - ты останавливаешься. – Уже не уверен.
- Читай-читай. Прямо настоящие стихи!

                ПАППА, ОКОНОМИЯКИ,
                КАРБОНАРА, КУЛЕБЯКИ,
                ЛЕ ПАНЕЛЛЕ, МИНЕСТРОНЕ,
                КАССЕРОЛЬ, КРАМПЕТ, КАЛЬЦОНЕ.

- Одно слово знаю: кулебяки. Скоро кончится?
- Никогда!..

ЧИАБАТТА, КАМПУЧЧИНИ,
СУШЕРИТО, ФЕТУЧЧИНИ…
- Хватит!
Я вырываю меню у тебя из рук.
Заметив движение за нашим столиком, появляется официант.
- Выбрали? – интересуется он.
- Скажите, - неинтеллигентно говорю я, -  а у вас есть что-нибудь поесть? Кроме этих стихов?
- Я вас понял, - улыбка трогает его губы. – Минуточку!
Он исчезает и, действительно, через минуту появляется уже с менее
внушительной тетрадью. Протягивает нам.
- Это расшифровка меню для… для… посетителей.
Я понимаю, что у него на языке вертится другое слово, но он сдерживается.
- Спасибо, - говорю я и обворожительно ему улыбаюсь.
Он уходит, и я опять пододвигаю тетрадку к тебе.
- Читай!
- О, да тут целая поэма! – восклицаешь ты.
И, снова откашливаясь, читаешь.

ВИШИСУАЗ
Коль вы в Париже, просто глупо
Такого не отведать супа.
Он  создан именно для вас
Французский суп вишисуаз.
Исполнен  точно по науке,
Он весь из лука и на луке.
Не раз едал сей суп-пюре                Сам знаменитый Жан Маре!
-  Ого! – я ошеломлена.

 БЕШБАРМАК И ШИЛПИЛДОК
Тесто с мясом – песнь и стих! –
Опьяняют, как дурман.
А вот что  вкусней  из них,
Вам не скажет и гурман.
Предвкушает  вкус и смак               
Привередливый едок.
То – казахский  бешбармак.    
То – узбекский шилпилдок.    

- Ты смотри… Не перестаю удивляться!..

 КОКОРЕЧ
Хочешь, не боясь греха,
Съесть мясные потроха?
Заводи прямую речь
Про турецкий кокореч.   
Он, мотай себе на ус,
Худ на вид. Зато на вкус –
Съешь и нечего сказать,
Только пальчики лизать.

- Да… Ловко придумали!

 БООДОГ
Оголодавши, как бульдог,
Вгрызайся яростно и рьяно
В бурят-монгольский боодог, 
Состряпанный  из тарбагана.
                Отменный вкус и аромат.   
Нет, заказал его не зря ты!
Когда б ты видел, как едят               
Его монголы и буряты!

- Слушай, по-моему, мы попали в какую-то литературную студию! А вдобавок они еще и готовят.
- Не отвлекайся, - говоришь ты и продолжаешь:

 ОКОНОМИЯКИ
Окономияки –               
Для японцев  пицца.
Водки и коньяки –               
Всё туда годится!

 ПОСИКУНЧИК
Посикунчик – пирожок.
Мясо в нём, не творожок.
Так забавно назван он,
Ибо с мясом в нём  бульон.
Пирожочек укуси-к,
Посикунчик тотчас – сик!

       - Пикантно! – не удерживаюсь я. – Может быть, посикунчики и
закажем?
Слегка хохотнув, ты делаешь мне знак рукой: не мешай.

КАССЕРОЛЬ               
Запеканка  кассероль,
Для француза как пароль.
В ней желательна фасоль.
Но без соли - в этом соль!
Съешь французский кассероль
И считай, что ты король!

ТРАНЧО
Каждый, кто живёт на ранчо,
Не обходится без  транчо.            
Транчо – это вам не фейк,
А отменный рыбный стейк.

 СУШИРИТО
Лопухи и сибариты,
Маргиналы и элита,
Мастера и Маргариты –               
Самый всякоразный люд,    
Те, что лысы или бриты,
Втихаря или открыто
Обожают суширито –
Наирыбное из блюд.

- Да, отменная реклама!

 ТАЛЬЯТА
Тальята – блюдо из Италии,
Для каждой женщины – мечта!         
Ведь от него зависят талии       
И остальная красота.               
А вот в уральской стороне,
Село назвали Итальята,
Не потому ль, что там в цене
Всё та же самая тальята?

   - Ох, а мне как раз надо похудеть! Да и остальная красота не помешает!
   - Да ты послушай, что дальше! – восклицаешь ты.

 КЮКЮ
Чтоб  повысить свой айкью,
Стоит заказать кюкю.
Всякий, съев такой омлет,
Станет круче, чем  атлет.

   - Да одно название чего стоит! – восторгаюсь я. – Я бы на их месте за
название дополнительные деньги брала!
   - Я думаю, они так и делают, - соглашаешься ты. - Слушай дальше!

 ФУАГРА
На блюде цвета серебра
При тусклом свете канделябра,
Приносят блюдо фуагра,
Что эффективней, чем виагра.               
Его торжественно вкуся,
Блаженство ощути  в желудке.
Оно из печени гуся,
А если не гуся, то утки.
Тот, кто смущён  его ценой,   

Цена не может быть иной
У этого деликатеса.
 - Вполне благородно! Предупреждают заранее.

 АФФОГАТО
Мы десертами богаты               
И на лакомства круты.
Но, конечно, аффогато 
 На десерт закажешь ты.
 Эта тонкость аромата…               
Приготовь  аплодисмент!
Ты, ж отведав аффогато,
Аффигеешь сей момент! 

- Ну, аффигела? – улыбаешься ты. – А дальше, похоже, вообще только десерты.      
 
СЕРРАДУРА
Спросим  франтов или  фертов,
А губа у них не дура:
Есть ли что-то из десертов,
Повкусней, чем серрадура?
Крем с  изящной рецептурой
Годен  к чаю и какао.
Правда, вам за  серрадурой
Нужно ехать аж в Макао.
 АНЧАН               
 Знаменитый тайский чай анчан –               
Дивный вкус, волшебный синий цвет.
Много есть чаёв у англичан,               
Но такого не было и нет.
За анчаном ехать  в Таиланд?
Ну и что же, чем не  вариант?

         - Уффф… - говорю я, а ты вытираешь лоб носовым платком.
Словно по щучьему велению, перед нами вырастает официант.
- Ну, определились? – вопросительно улыбается он.
- Да, говорю я. – Стихи отличные! Скорее всего, у вас в штате профессиональный поэт?
- Ну… не совсем профессиональный, - скромно потупившись, кивает официант, и  я догадываюсь, что меню писал именно он.
- У вас великолепный ассортимент! – сообщаю я ему, - Но у вас есть что-нибудь поесть?
- Да, - вмешиваешься ты, - какая-нибудь селедка, картошка… обычная водка, в конце концов?
Официант оскорблённо выпрямляется, и на его губах появляется презрительная усмешка:
- Вы, господа, ошиблись адресом! Вам надо на Пушкинскую улицу 12. Там есть подходящий для вас кабачок.
И, гордо выпрямившись, удаляется.
А мы отправляемся по указанному адресу.



















ЗАШЁЛ Я В ЧУДНЫЙ КАБАЧОК…
Весёлая история, поведанная Леонидом Ветштейном

               








Идём.  Молчим.
- Как тебе всё это понравилось? – ты не выдерживаешь первая.
- А что, люди зарабатывают разными способами. Есть и такой.
- И ведь стихи-то неплохие. Знаешь, по-моему, их написал наш официант.
- С чего это ты решила?
- Он так стыдливо потупился, когда я их похвалила!
- Да нет, вряд ли. Почерк профессионала. Небось, кто-то прилично на этом заработал.
- А что, неплохая халтурка, между прочим. Нам бы такую.
- А знаешь, - я вдруг вспомнил своё прошлое, - у меня ведь в этом есть
некоторый опыт:  я когда-то кропал подобные стишки для одного кулинарного конкурса.
- Вот здорово! – обрадовалась ты. – Ну-ка вспомни что-нибудь.
- Запросто!.. Хочешь про хрен?
-  Про хрен?.. Ну, давай! Надеюсь в рамках приличия?
- Обижаешь… Слушай!
Хрена хрен найдешь в столовой,
Даже в редьку на обмен.
Впрочем, если хрен хреновый,
На хрена хреновый хрен!

- Ну и ну! – засмеялась ты. – Здорово!
- А про форшмак хочешь?
Как не вскликнуть: ай да смак! –
Налегая на форшмак.
Но учти, опасен жор:
Не случился б форш-мажор!
- Ну, да ты специалист!
- Как будто ты не можешь написать что-то в таком же духе. У тебя же иронических стихов море разливанное!  А вдруг и на этой самой Пушкинской-12 могут сгодиться наши способности?
- А что, идея!
- Похоже, мы пришли. Пушкинская-12. Смотри, Кабачок. А название-то какое! «Ух ты!»
- Ух ты!..
Кабачку «Ух ты!», конечно, было далеко до блестящей «Брускетты». Но он подкупал домашним уютом, деревенской безыскусной мебелью, ароматами приправ. Свободных столиков почти не было, но один всё-таки нашелся. Меню лежало на столе, и официант к нам не торопился.
Я открыл меню.
- Ну, чем они нас порадуют? - полюбопытствовала ты.
- Щи, рассольник… расстегаи, драники… грибы.
- Ах, какие слова! Вот их бы и зарифмовать!
- Ну, так давай! Допустим, расстегаи. 
- Ага!
- Минуточку… М-м… Пожалуйста. Уплетая расстегай… радость жизни постигай!
- Та-ра-ра-ра…пирога я, что вкуснее расстегая, -  с удовольствием включилась ты.
 – Стой!..- чуть ли не закричал я. -  В жисть не лопал пирога я…
- …что вкуснее расстегая! – завершила ты.             
Появился официант в вышитой подпоясанной рубахе.
- Чего желаете?               
- А что вы можете предложить?
- Ну, это зависит от желания… Можно рыбу, винегрет… можно щи, свиной рулет…
- Прямо стихи! – восхитилась ты.
- Да еще какие! – добавил я.
Официант улыбнулся.
- Да-да-да! – воскликнула ты. – Недавно мы были в ресторане «Брускетта»…
- Отличный ресторан, - подхватил я, - так у них всё меню написано стихами! Представляете, всё меню!
- Да… я там тоже один раз был. Видел… – официант с сожалением кивнул головой. - Мы тоже бы не прочь, но кто сделает нам такое меню?
Я посмотрел на тебя.
- Вы знаете, - воскликнула ты, - это как раз по нашей части! Мы это умеем.
- Как? – изумился официант. – Умеете?! Прямо вот так и можете написать?
- Прямо так и можем. Хотите…–  ты посмотрела в меню. – Ну вот, например… про расстегаи?
- Можете про расстегаи?! Ну?..
Я сделал задумчивое лицо. М-м…
- Не припомню пирога я, что вкуснее расстегая…
- Радость жизни постигай, - радостно подхватила ты, -                уплетая расстегай!
- Ух ты! - вырвалось у официанта.
- Именно «Ух ты!» - согласился я. -  Как раз для вашего кабачка.
- Так давайте мы для вас такое меню напишем, - сказала ты.
- А что, хорошо бы… Я сейчас шефу скажу.
Он исчез, а мы посмотрели друг на друга, не веря происходящему.
- Слушай, а может нам быстренько написать рекламу самого кабачка?  - сказал я тебе. – У меня есть пара рифм…
- Давай! – обрадовалась ты.
- Значит, так… - я оглянулся, не идет ли официант. - «Ух ты!» рифмуем с «продукты»…
- Превосходная еда – свежие продукты, - продолжила ты.
- Точно! А последние строчки: тот, кто явится сюда, восклицает «Ух ты!»
- Ох, здорово! - мы не успели порадоваться, как вернулся наш друг с шефом, полноватым, по виду добродушным дядькой в очках.
- Вот они, которые со стихами! – официант показал на нас.
- Здравствуйте. Так что у вас? – шеф без лишних разговоров приступил к делу. – Мне Николай в двух словах уже рассказал. Слушаю.
- Про расстегаи?
- Да, Коля сказал, что про расстегаи.
И я с выражением прочитал:
Не припомню пирога я,
Что вкуснее расстегая.
Радость жизни постигай,
Уплетая расстегай. 
От удивления шеф чуть не уронил очки.
- Это что, вы прямо сейчас написали?
- Прямо сейчас! – воскликнул официант.
- И про другие блюда можете?
- И про другие, - солидно сказал  я. –  Хотите,  прочитаю рекламу ко всему вашему  заведению. Вот написали, пока ждали вас.
- Да ну? – недоверчиво сказал шеф.
- Пожалуйста,- сказал я.
Бесподобная еда!
Царские продукты!
Всяк явившийся сюда
Восклицает – «Ух ты!»
- Классно… – пробормотал шеф. И обращаясь к Николаю:
- Мы ж это можем  поставить в меню на первую страницу!
И тут он внимательно посмотрел на нас:
- Послушайте, а вы кто?
- Поэты, - не моргнув глазом, сказала ты.
- Поэты? Прямо настоящие поэты?!
- Настоящие, - подтвердил я. – Вот она – Лорина Дымова, работает в издательстве, где выпускают книги, а я в газете. Леонид Ветштейн.
- У вас и книги есть? – недоверчиво спросил шеф.
- Конечно. И не одна, - сказал я с важностью.
- В следующий раз вам подарим, - пообещала ты с обольстительной улыбкой.
- И мне тоже? – тревожно спросил Николай.
- И вам, разумеется. Ещё бы!
Официант улыбнулся, польщённый.
- Простите… а как вас зовут? – обратилась ты к шефу.
- Михал Михалыч, - коротко ответил шеф.
- Мы его зовём МихМих! – встрял официант и заискивающе посмотрел на шефа.
Тот укоризненно покачал головой, но было видно, что ему приятно.
- Так как будем договариваться? – шеф явно был не склонен к сантиментам. 
- Мы напишем стихи к вашим основным блюдам, а это большая работа, - я сделал  серьезное лицо.
- И вы, конечно, понимаете,  что такие вещи не делаются на общественных началах? – твой голос, несмотря на вопрос, звучал утвердительно.
- Конечно-конечно, - торопливо согласился шеф, - но знаете… у нас в бюджете такие расходы не  предусмотрены… Может быть…
- Что?
- Может быть… Мы договоримся так: вы будете приходить к нам и бесплатно ужинать? Или обедать?
- Неплохая идея… если такой у вас бюджет. Тоже вариант, - ты понимающе ему улыбнулась. –  И как долго это будет продолжаться?
- Ну, допустим, месяц…
- Да вы что?! – ты изумленно посмотрела на шефа. – Нет… знаете…
И обращаясь ко мне:
- Похоже, нам стоит вернуться в «Погребок»…
- Что вы, что вы! – вскричал шеф. – Полгода!
Мы переглянулись.
- Но мне бы сначала посмотреть, что вы напишете… - робко, почти умоляюще  проговорил шеф.
- Конечно, – заверил я его и улыбнулся: - «Утром деньги, вечером стулья»?
Он закивал головой, будто понимал о чем речь, будто «Двенадцать стульев»  были его настольной книгой.
- Давайте так, - решительно сказала ты. – В понедельник  в это же время мы принесем то, что успеем написать, и тогда уже договоримся окончательно…
- А вообще-то мы пришли сюда, чтобы поесть, - напомнил я тебе.
- Да, да! – засуетился официант, перехватив многозначительный взгляд шефа. – Одну минутку!
И исчез.
- Ну, а дальше передаю вас Николаю, я должен идти. Моё почтение!
Не успел он сделать и нескольких шагов, как появился официант с огромным подносом.
- Пжалте! – учтиво сказал он и начал ставить на стол тарелки.
Два салата немыслимой красоты, одно блюдо с рыбным ассорти, на другом – ассорти мясное с ветчиной, бужениной, разнообразными колбасами и чем-то трудно определимым.
- Пить что-нибудь желаете? – обратился он  к нам.               
- У вас есть какое-нибудь грузинское вино? – спросила ты.
Николай улыбнулся, будто ждал именно этого вопроса.
- Мукузани, цинандали, хванчкара…
- Мукузани! – ты решительно прервала перечисление.
- Мукузани, - подтвердил я.
Буквально через минуту официант появился с бутылкой, словно она стояла у него наготове.
- Соляночку принесу, когда пожелаете, - сказал он и испарился. 
Оголодавшие,  мы уничтожали всю принесенную нам красоту и запивали её  отличнейшим «Мукузани».
Солянка тоже была хоть куда. Мы обессилели и решили ничего больше не заказывать.
- Что желаете на горячее? – спросил официант. – Сегодня у нас очень удался шашлык. А может быть, язычок?
- Нет, - решительно ответила ты. – Ни-че-го.
Официант разочарованно покачал головой.               
- Вот разве только кофе? – сказал я.
- О! – обрадовался официант. – Вы останетесь довольны!      
И действительно, мы остались довольны: кофе был первоклассный.
Однако пора было закругляться. Я сделал Николаю знак:
- Пожалуйста, счет!
- Что вы!.. – обиделся он. – Это угощение. От шефа.
Мы с тобой переглянулись. Ты пожала плечами и  улыбнулась:
- Тогда спасибо… Передайте, пожалуйста, шефу нашу благодарность. А вам, Николай, отдельное спасибо. В понедельник мы подарим вам книгу.
- О, рад, что не забыли! – официант расплылся в улыбке. – В понедельник как раз моя смена.
Объевшиеся и обалдевшие, мы вышли на улицу.
- Ну и ну… - сказала ты.
- Ну и ну… - сказал я.
За неделю мы написали стихов, наверное, двадцать-тридцать. Некоторые отпали сами собой – те, которые показались нам слабоватыми. Для начала решили предъявить самые, на наш взгляд, выигрышные, и не больше шести-восьми.  Чтобы наша работа не показалась уж чересчур простой и  чтобы наши заказчики не сомневались, что она действительно тянет на полгода бесплатной кормёжки.
Неделя пролетела как мгновение, и в понедельник ровно в два часа мы вошли в «Ух ты!». Первый, кого мы увидели, был Николай. Он сделал нам знак рукой, показывая на столик в самом углу. Мы сели, и через несколько минут появился шеф.  Дружески улыбнувшись, он сел за наш столик, а Николай остался стоять, соблюдая субординацию.
- Ну, как дела? Чем порадуете? – совсем не официальным голосом поинтересовался шеф. – Что написали?
- Надеемся, Михал Михалыч, что мы вас не разочаруем, – чуть ли не пропела ты…
- Ну? – шеф явно был заинтересован.
Я достал из папки несколько листов с текстами и протянул шефу.
- Нееет, вы сначала сами прочитайте, а потом уже я посмотрю.
- Пожалуйста, с удовольствием! - я полистал страницы. –  Сначала расстегаи, которые вы уже знаете, но мы над ними поработали, и они, как нам кажется, стали лучше.
- Гораздо лучше, - подтвердила ты.
- Итак,  - торжественно объявил я:
  РАССТЕГАЙ
В жисть не лопал пирога я,
Что вкуснее расстегая.
Уплетая расстегаи,
Радость  жизни постигаю!
Шеф одобрительно улыбнулся, что меня, признаюсь, чрезвычайно вдохновило.
- Так… - сказал я. – Дальше у нас будут голубцы.
       ГОЛУБЦЫ
Лишь самый глупый из глупцов
Воротит нос от голубцов.
Другое дело мудрецы –   
Им подавай лишь  голубцы.
- Ишь ты! – крякнул  шеф и довольно улыбнулся.
А Николай гордо вскинул голову и посмотрел на своего начальника: дескать, каких клиентов я к вам привёл!
- А вот окрошка. Она короткая. Маленькая.
ОКРОШКА
Расшибись в лепёшку,                Но поешь окрошку!
- Маленькая, да удаленькая! – прорезюмировал шеф. – Есть еще?
- Конечно. И немало. Вот, например, медовуха.
- И медовуха есть?! – ахнул Николай.
МЕДОВУХА
Нам ласкает глаз и ухо
Золотая  медовуха.
Но стократ милей житуха,
Коль наполнить ею  брюхо.               
- Ишь ты! – одобрительно кивнул шеф.
- Супер! – не удержался официант.
- А вот, пожалуйста, пельмени.
ПЕЛЬМЕНИ
Нет вкуснее и отменней
Наших фирменных пельменей.
Дюжину смолотишь –
И язык проглотишь!
- …«дюжину смолотишь и язык проглотишь…» - повторил шеф и удивленно покачал головой: - И как это у вас только получается?
- Они же поэты, - объяснил Николай, - вот и получается.
Похоже, он совсем загордился и даже позволил себе вступить в разговор.
- А на закуску вот вам чай, - сказал я.

   ЧАЙ
Знакомых чаем угощай.               
С друзьями спорь за чаем.
Ну, словом, что сказать про чай?
Мы в нём души  не чаем!
- Да, лихо! Ничего не скажешь, - подвел итог шеф. – А теперь давайте о деле… – А ты, Николай, - обратился он к официанту, - пока сообрази, чем людей накормить.
Николай понимающе кивнул и исчез.
- Значит так, - проговорил шеф. – Когда вы сможете принести… ну, допустим, два-три десятка блюд… вернее сказать, стихов?
- А когда бы вы хотели? – спросил я.
- Ну… опять через неделю?.. – шеф вопросительно посмотрел на меня и добавил неуверенно: - Или это слишком быстро?..
- Как вам сказать, Михал Михалыч… - проговорил я важно. – Раз вам нужно так срочно, сделаем… Сделаем? – обратился я к тебе.
- Конечно, сделаем, - живо откликнулась ты. – Для МихМиха как не сделать?
Шеф не ожидал услышать из твоих уст свое имя в такой редакции и расплылся в улыбке.
- Кстати, мы и обещанную книжку вам принесли, – сообщила ты.
Я достал из портфеля наши «Шуры-Муры» и протянул ему:
- Там и надпись для вас есть.
                Ваш кабачок – он лучше всех.
                Пусть Вам сопутствует успех.
Для нас Вы царь и бог, МихМих!
Вам - наша лучшая из книг!
- прочитал он вслух и совсем растаял.
- Вот спасибо!.. И как это у вас всё складно получается!
И я, и ты скромно потупились.
- И всё-таки надо договориться, - решительно сказал шеф. – Значит так, вы приносите двадцать или даже побольше  стихотворений, а я полгода  буду рад вас видеть здесь в качестве своих гостей…
Тут он споткнулся и смущенно улыбнулся:
- То есть нет… Я всегда буду рад вас видеть… но… вы понимаете, о чем я говорю?
- Понимаем, понимаем, - заверила ты его.
- Но я хотел бы вас попросить вот о чем: когда у нас будет появляться новое блюдо, вы будете и о нем писать стихотворение. Можно будет так сделать?
Мы переглянулись. Ты кивнула головой.
- Сделаем! – твёрдо сказал я.
- И ещё… Вы не можете оставить то стихотворение, которое мы хотим поставить на первую страницу? Мы бы тогда уже смогли работать над новым меню. У нас есть тут художник, – наш бухгалтер, и он бы уже начал его оформлять.
Я достал из папки лист и протянул шефу.
- И еще… - он смущенно улыбнулся. – Не рассказывайте никому про наш договор. А то слух быстро пойдёт… Конечно, и в «Погребке» узнают… Но лучше пусть они нас догоняют, чем мы их!
- Никому не скажем, даже под пыткой! – пообещала ты. – Не беспокойтесь.
- Вот и хорошо, - с облегчением вздохнул шеф и посмотрел в сторону кухни. – Что-то Николая не видно.
Немедленно, как из-под земли, вырос Николай.
- Мы всё обсудили, - сказал Михал Михалыч. – А теперь накорми людей.
Николай кивнул, но ты остановила его.
- Николай, погодите! Мы же принесли вам книжку!
Я протянул книгу официанту.
- Посмотрите, что там написано на первой странице.
Тот  прочел надпись и зарделся.
- Что они там тебе написали? – ревниво поинтересовался Михал Михалыч.
- Да вот… - смущенно проговорил Николай.
- Читай! – тоном, не допускающим возражений, приказал шеф.
Когда красавец Николай                Несёт вино и фрукты,                Наш кабачок похож на рай,                И всюду слышно: "Ух ты!"

- Ну, молодец! – похвалил официанта шеф, поднимаясь. – А теперь корми наших дорогих гостей.
И ушел.
Николай прижал руку к груди и начал долго и прочувствованно, чуть ли не со слезами на глазах  нас благодарить.
А потом опять был громадный поднос, ещё бо’льший, чем в прошлый раз, и на нём роскошь, роскошь, роскошь…
А через неделю мы по знакомой уже дорожке пришли сдавать работу. Встретил нас, разумеется, Николай, но повёл вовсе не к столику.
- Шеф велел мне проводить вас прямо к нему, - объяснил он, и мы пошли через кухню вглубь помещения.
Мы вошли в комнату, которая очевидно была кабинетом МихМиха. Он поднялся из-за стола нам навстречу:
- А вот и вы! – улыбаясь, сказал он и посмотрел на часы. – Всё точно, минута в минуту!
Он пожал нам руки.
- Ну, как дела?
- Всё готово! – ответил я. – Как и обещали.
Шеф показал на стулья около стола:
- Прошу.
- Мне уйти? – понятливо спросил Николай.
- Нет, не уходи, -  сказал шеф. – Поэты сейчас будут читать произведения, которые написали, и мне интересно твоё мнение тоже.
Николай приосанился явно довольный.
- Ты тоже садись, - шеф глазами показал ему на свободный стул.
Я достал папку со стихами.
- Те, которые я читал в прошлый раз, читать не буду?
- Да, давай новые, - кивнул МихМих, непроизвольно перейдя на ты, очевидно, уже зачислив меня в свой персонал.
Улыбнувшись про себя, я начал.
- Сначала первые блюда.

       РАССОЛЬНИК
Превосходен наш  рассольник!
За него  не жаль и  стольник.

    ПОХЛЁБКА
Целый день одни мытарства:
Ругань, спешка,  нервотрёпка.
Есть от этого лекарство –
Наша русская похлёбка.
Если ты не раздолбай –
То похлёбку похлебай!

Мои слушатели смотрели на меня  так, как дети смотрят на фокусников: с удивлением и недоверием.
 ЩИ
Если шибко любишь щи, 
Лучше  наших не ищи.
Делал их из овощей
Не профессор кислых щей!

- И напоследок  –  УХА! - произнес  я с интонацией конферансье.
УХА
Не занимайся чепухой,
А осчастливь  себя  ухой, 
Обязательно тройной,               
Не какой-нибудь иной.
Отхлебнёшь  – захватит дух,         
Не  уха, а чудо. Ух!

- Круто! – не выдержал Николай, и шеф согласно кивнул.
Ты смотрела на меня, довольная, и чуть-чуть улыбалась.
- Теперь про вторые блюда? – по-деловому спросил шеф. – Это важно!
- Конечно! Мы это понимаем, - согласился я.

        ЖАРКОЕ
Вы желаете  жаркое?
Есть у нас. Ещё какое!
Из горячего горшочка.
Закажи его.  И точка!
- И точка! – с удовольствием повторил Николай.
- А теперь зразы:

       ЗРАЗЫ
Зразы. Что сказать про зразы?
Хороши они, заразы!
Кто отведал наших зраз,
Откусил язык зараз.

- Да такого и в «Брускетте» нет!.. – пробормотал МихМих. - Ай, славно!

  ТЕФТЕЛИ
Оттянуться захотели?   
Что ж, пожалуйста, для вас
Наши сочные тефтели,
Чудо-блюдо высший класс!

- Чудо-юдо, чудо-блюдо!.. – захихикал Николай, но шеф строго посмотрел на него, напоминая о субординации, и тот притих.
- А рыбки отведать не желаете? – спросил я.
- Давай рыбку, - засмеялся шеф. – Куда же без рыбки!

          СУДАК
Любит  к нам пришедший  люд      
Ассорти  из рыбных блюд.
Не валяйте дурака –   
Закажите  судака,               
Ибо нету чудаков,
Кто не любит судаков.

- Ишь ты! – довольно покачал головой МихМих. – А про разные блины-деруны вы часом не забыли?
- Ну что вы, Михал Михалыч! – подала голос ты. – Как можно? Только они у нас не деруны, а драники. Это ведь одно и то же?
- Ну да, конечно,– кивнул шеф и приготовился слушать.

 ДРАНИКИ
И иностранцы-странники
Хвалят наши драники.
 И твердят, благодаря,
Что приехали не зря.

- А вот вам блины.

БЛИНЫ
До чего  у нас  вкусны
Деревенские блины!
Всем  желанны,  всем нужны,
И румяны, и  нежны,
Ароматны и жирны.
Вот такие, блин, блины! 
          
- Ничего себе! – восторженно воскликнул Николай.
- Да, блеск, - согласился шеф и поинтересовался: - А кулебяки у вас нет?
- Как это нет? – удивился я. – Вот вам кулебяка.

     КУЛЕБЯКА
Отведав нашей кулебяки,
Будь то гурманы иль гуляки -
Они  надёжно  на крючке.
Едят и цокают: «Однако!
Всем кулебякам кулебяка
И только в этом кабачке!»

- Но у нас ведь есть и кое-что из закусок, - напомнила ты мне. – Прочитай про винегрет.
ВИНЕГРЕТ
Не живи себе во вред,
Ешь почаще винегрет.
Годен он для всех диет,
Для гурманов-приверед,
И на завтрак и в обед –
ВИ-НЕ-ГРЕТ!
Николай горделиво посмотрел на шефа, еще раз напоминая взглядом, что это именно он нас нашёл. Шеф кивнул, дескать, помню.
- А еще у нас, - роясь в страницах, сказал я, - куда-то заползли раки. А, вот!
РАКИ
Это право же не враки:
Там, где пиво, там и раки.               
Так считай себя счастливым,
Уплетая  раки с пивом.
- Из закусок пока всё, - сказал я.
 - Всё? – недоумённо спросил  шеф. – Маловато будет.
Он явно вошел во вкус. Мы с тобой переглянулись.
- Ну что вы, Михал Михалыч! – воскликнула ты. – Мы же договорились, что если вам будет нужно что-то еще – вы скажете,  и мы будем писать.
- Отлично! – обрадовался МихМих. – Отлично! Я сегодня же полистаю меню и вам звякну.
- Но у меня есть еще парочка стихов, - сказал я.
- Давай! – кивнул шеф.
- Разве можно в вашем кабачке обойтись без кваса?      
КВАС
Квас  у нас готовит ас,
Это лучший в мире квас!

- А ведь и вправду лучше нашего кваса нигде нет! – убежденно проговорил МихМих. – В самую точку! А что еще у вас там есть?
- На закуску у меня ВОДКА.
- Ха-ха, - рассмеялся Николай, опять забыв о дисциплине. – Водка на закуску! Её весь обед пьют, она самое главное!
- А как раз вот про это у нас и стихотворение.               
ВОДКА               
Всем  от Кушки до Чукотки               
Жить немыслимо без водки.
Так пожалте  в  кабачок –
 Ждёт вас  славный  первачок!

- Ух ты! – выдохнул Николай.
- Да, ловко вы, ловко! Ничего не скажешь! – МихМих совсем расчувствовался, поднялся из-за стола и неожиданно пожал мне руку. Потом сел и, вспомнив, что писал я не один, еще раз встал и пожал руку тебе.
- Ну, молодцы… Ну, угодили… - бормотал он. – А теперь,  Николай, - обратился он к официанту, - накорми дорогих гостей, да получше!
- Понял, - кивнул официант и скрылся.
- А с вами, значит, договариваемся так. Пару дней мы с художником  поколдуем над меню, потом я позвоню вам и скажу, чего не хватает. Лады?
- Лады, - сказал я.
- Ну конечно, Михал Михалыч, - проворковала ты. – За нами дело не встанет.
Шеф одобрительно улыбнулся.
- А мы будем рады пару дней в неделю вас угощать. Хоть вдвоем приходите, хоть отдельно. Посмотрим, как у нас пойдут дела, а так, глядишь, и дальше вместе будем работать.
Звучало это обнадеживающе.
- А сейчас передаю вас Николаю.
Дверь распахнулась, появился официант, и мы вышли из кабинета.
Николай провел нас в зал и посадил за уже накрытый столик, который ломился от вкусностей. Первый, а вернее третий наш гонорар.
Уже через два дня позвонил МихМих, сказал, о каких блюдах нужно бы еще написать, и машина завертелась. Мы отдали Николаю заказанные стихи и время от времени ходили в кабачок обедать, но чаще ужинать. Когда не было Николая, нас встречали точно так же радушно и безотказно – очевидно, персонал был предупрежден. В очередной наш приход Николай заговорщически сказал:
 - Обратите внимание на меню!
Да, на столиках лежало новое меню, раза в два толще, чем прежнее, праздничное, нарядное, с абстрактными рисунками, а рядом с названиями  блюд столбиком были размещены наши стихи. Публика с удовольствием  их читала, переговаривалась, смеялась. Что и говорить, видеть всё это было ну очень приятно. К нам подошел МихМих, улыбнулся как родным и спросил: «Ну как?» И мы, не сговариваясь, оба показали большой палец.
Через неделю-полторы ты мне позвонила, вроде бы как обычно, но голос у тебя был возбужденный и очень довольный.
- Что??? – спросил я. – Что-то случилось?
- Случилось! – сказала ты, с трудом сдерживая ликование. – Звонили из ресторана «Интурист»! Просили к ним зайти. У них есть к нам предложение…



ОГЛАВЛЕНИЕ

Ресторанный дивертисмент 
(грустная история, рассказанная Лориной Дымовой)

Зашёл я в чудный кабачок
(веселая история, рассказанная Леонидом Ветштейном)












КНИГИ, НАПИСАННЫЕ  СОАВТОРАМИ
 совместно друг с другом или благодаря друг другу:

«Куртуазные диалоги» (2014)
«Дымовая завеса» (2015)
«Лорина» (2016)
«Шуры-Муры» (2016)
«Ещё» (2017)
«Ещё и ещё» (2019)
«Клондайк» (2019)
«Кюкю» (2020)